Адвокат дьявола. Эндрю Найдерман
из новых учительниц начальной школы, Лоис Уилсон, обвинили в сексуальных домогательствах к десятилетней девочке. В ходе расследования, проведенного в школе, обнаружилось еще три аналогичных случая. Имевшаяся информация и ходившие по округе слухи подтверждали, что Лоис Уилсон была лесбиянкой. Вместе со своей подругой, учительницей иностранного языка в соседней средней школе, они снимали домик на окраине Блисдейла. Ни одну из них ни разу не видели с мужчиной. У них просто не было никаких отношений с мужчинами.
Никто в фирме «Бойл, Карлтон и Сесслер» не обрадовался тому, что Кевин взялся за это дело. Он сделал это по собственной инициативе – сам предложил свои услуги Лоис Уилсон, узнав о ее проблеме. Взявшись за дело, Кевин пригрозил уйти из фирмы, если кто-то из старших партнеров запретит ему участвовать в процессе. Фирма все больше его раздражала. Его выводило из себя здешнее консервативное отношение к закону – он прекрасно представлял, какой будет его жизнь, если он тут задержится. Дело Лоис Уилсон стало первым по-настоящему драматическим процессом в его карьере. Кевину впервые представилась возможность продемонстрировать свое умение и профессиональные навыки. Он чувствовал себя, словно спортсмен, которому наконец-то удалось выйти на важные соревнования. Пока что это была не Олимпиада, но уж точно не турнир старшеклассников. Об этом деле уже писали нью-йоркские газеты.
Окружной прокурор Мартин Балм сразу же предложил Кевину сделку с правосудием, надеясь, что дело не выплеснется на страницы газет и не превратится в ненужную городу сенсацию. Главным его аргументом – и в этом он рассчитывал на понимание Кевина – была возможность не вызывать детей в зал заседаний и не заставлять их снова переживать этот ужас. Если Лоис признает свою вину, ей дадут пять лет условно и обяжут обратиться к психологу. Конечно, об учительской карьере придется забыть.
Однако Кевин посоветовал Лоис не идти на сделку, и она с ним согласилась. Теперь она сидела на скамье обвиняемых, скромно потупившись и сложив руки на коленях. Она вняла совету Кевина и теперь выглядела не высокомерной стервой, а страдающей, уязвленной женщиной. Время от времени она промокала глаза платочком.
Кевин заставил клиентку отрепетировать свое поведение. Он научил ее пристально смотреть на свидетелей и с надеждой на присяжных. Репетицию он записал на видео, а потом просмотрел запись вместе с Лоис. Он научил ее всему – как и на кого смотреть, как поправлять волосы, какую позу принять, какие делать жесты. Наступила эпоха видео: теперь важна мимика, позы и жесты.
Кевин мельком взглянул на свою жену. Мириам сидела в четырех рядах от него. Она показалась ему напряженной, и неудивительно – ведь она так беспокоилась за него. Мириам считала, что Сэнфорд Бойл прав и браться за это дело не следует. Но в этом процессе Кевин поставил на кон больше, чем в любом другом за три года работы. Он не мог говорить ни о чем ином. Он долгими часами репетировал, изучал материалы дела, работал по выходным. Он сделал многое сверх