Девушка без имени. Татьяна Веденская
можете порисовать меня… но только прямо сейчас. – Слова явно давались девушке с трудом, но их смысл был еще более неожиданным.
– Прямо сейчас? – вытаращился Иван.
– Вы что же, против? Тогда я не знаю. У меня может не найтись другого времени, – пробормотала Ирина, отвернувшись, и, кажется, собралась продолжить путь. Иван тут же замахал руками.
– Сейчас. Только сейчас – и никаких сомнений! Будем ковать железо, пока горячо! – выкрикнул он и подал своей незнакомке руку. Она чуть помедлила, но потом просто сделала шаг вперед, готовая следовать за ним. Странная, очень странная девушка. То она убегает от него со всех шпилек, то предлагает идти к нему в мастерскую? Что-то не так с этой особой все-таки. И она так и не сказала, как ее зовут.
«Портрет незнакомки в терракотовом платье».
Иван видел картину четко, так, словно она уже была написана. Наброски, разные затеи, несочетаемые сочетания. Вот только ему совсем не хотелось, чтобы она зашла к нему в мастерскую, а потом навсегда исчезла. Иррациональное желание удержать ее, узнать ее поближе, разгадать – он и сам до конца не понимал.
Просто интересная девушка с беспокойным взглядом темно-зеленых глаз. Она – вдохновение.
– Прекрасно. Позвольте показать вам дорогу. Я умею рассказывать анекдоты, если хотите, чтобы я развлекал вас по дороге, но они по большей части глупые…
– Я не возражаю, – рассмеялась девушка.
– Правда? Вот, я говорил, что вы – просто находка! – паясничал Чемезов, скользя по узким, заставленным автомобилями тротуарам. – А еще я ужасно пою себе под нос, так что будьте готовы. Я много чего умею делать просто ужасно.
– Но хоть рисуете-то вы нормально?
– Позволю вам самой сделать выводы. В мастерской скапливается все, что не приходится по вкусу галеристам. Эти прощелыги норовят забрать только то, что можно продать подороже, так что я вас уверяю: материала для анализа там будет предостаточно. Работы, правда, без цветков и романтики, так что могут не понравиться особенно чувствительным натурам в широкополых шляпах.
– Не такая уж моя натура чувствительная, – пробормотала девушка, и снова тень пробежала по ее лицу.
– Вам виднее. – Иван чуть ли не летел вперед со своей терракотовой незнакомкой, боясь спугнуть удачу. Везучий, что сказать.
Ирина, изящно переступая длинными ногами, цокает шпильками по недавно уложенной брусчатке. Не так давно всю Москву Златоглавую укатали этой брусчаткой. Безусые подростки рыдают и убирают ролики в дальний шкаф, да и на тонких шпильках по брусчатке идти нелегко. А девушка, словно лебедь, – плывет.
Лишь бы не передумала, мысленно умолял всевышнего Иван.
– Почему, интересно, мне видней? – спросила девушка. – Со стороны человека лучше видно. Вот вы, к примеру, несерьезны, как небезызвестная всем стрекоза, и это очень хорошо видно.
– Ничего себе! Хорошо, что еще лето! – рассмеялся Чемезов.
– Удивительно, но я вполне допускаю, что вы талантливы, – добавила Ирина.
– Вы