Сталин и Государственная безопасность. Феликс Дзержинский
бывших союзников. Это бывшее кадровое офицерство скопилось в больших городах, в которых всего числится до 15–30 тыс. в одном городе. Нет ничего удивительного, что англофранцузские агенты сумели составить из них боевые кадры для отправки на наш внешний фронт против нас и для того, чтобы вооруженными выступлениями в тылу изнутри нас взорвать.
Это был период самой острой и беспощадной борьбы с раскрываемыми контрреволюционными организациями, назывались ли они «Союзом спасения родины и революции» или носили другие названия. Во главе их стояли агенты Алексеева, правые эсеры Савинковы, Локкарты, Нулансы. Это был период самой напряженной внутренней борьбы с теми, которые поддерживались и опирались на союзных империалистов. Для того чтобы прекратить всякие заговоры и для того чтобы разбить эту сплоченную офицерскую массу, нам пришлось действительно быть беспощадными. Нами была предпринята, с одной стороны, регистрация офицерства, а с другой стороны, уничтожение всех тех, которые были уличены в принадлежности и участии в белогвардейской организации.
Что касается спекуляции, особенно акциями, то и при тех массовых распродажах и передачах акций в руки немецких хищников, которые имели место при деятельном участии Мирбаха и других с Денежного переулка, пришлось применять самую сильную меру – расстрел. Эта мера была применена к Череп-Спиридовичам, которые продали немцам акции копей и рудников.
С организационной точки зрения это был период, когда ВЧК разрослась, расширилась до целого ряда губернских чрезвычайных комиссий. Наступил 3-й период, период левоэсеровского восстания, период чехословацкого фронта. Это был тот момент, когда создался новый внутренний фронт, который угрожал сердцу России, Москве, который занял Поволжье и отрезал нас от хлебородных местностей. Вместе с этим все наши враги, которые были внутри страны, судорожно заработали над тем, чтобы разбить наши усилия создать сильную Красную Армию – армию рабочих и крестьян.
И вот тогда, в период чехословацкого фронта, левоэсеровского восстания и белого террора по отношению к нашим вождям, надо было призвать все население к тому, чтобы на их белый террор ответить нашим красным террором. Красный террор был не чем иным, как выражением воли беднейшего крестьянства и пролетариата уничтожить всякие попытки восстания и победить. И эта воля была проявлена. И вот краткий период этого красного террора обнаружил, что в самой России нет другой силы, кроме силы рабочих и беднейших крестьян и их партии, партии большевиков, что нет той группы, что нет той партии и нет того класса, которые могли бы взять власть в России, кроме них. Красный террор победил, показав эту силу. Это было тем условием, при наличии которого можно было влить надежду и уверенность победы в сердца тех, которые среди нас самих, может быть, сомневались в успехе борьбы нашей, и доказать загранице, что силы наши