Тюдоры. Любовь и Власть. Как любовь создала и привела к закату самую знаменитую династию Средневековья. Сара Гриствуд
свет на фигуру сестры Генриха, Марии, на поздние браки Генриха и даже, вероятно, на историю его зятя, короля Испании Филиппа II. Она дает и некоторое понимание максимально запутанной и поэтому малоизученной связи Елизаветы с графом Эссекским в последние годы ее жизни, хотя к этому времени куртуазные идеи приняли вид несколько искаженный.
Помните, какой восторг в детстве вызывал у нас калейдоскоп? Когда впервые его встряхиваешь, подносишь к глазам и наблюдаешь, как крошечные цветные частицы по волшебству складываются в идеальный узор. Примерно таким же образом идея куртуазной любви становится ключом или кодом для большинства любовных союзов, сформировавших XVI век. Я заканчивала эту книгу на фоне глобальной пандемии и переживания тяжелой личной утраты. Но мне придавала сил мысль, что еще никогда на протяжении 20 лет исследования тюдоровской эпохи у меня не было такого сильного ощущения, что эта история хочет, чтобы ее поведали миру.
Куртуазная любовь зарождалась как литературная фантазия – элегантная стилизованная игра, достаточно прорывная, чтобы захватить воображение интеллектуалов, и достаточно масштабная, чтобы в нее ударились широкие массы, лишь смутно постигавшие ее тонкости. В центре этой фантазии находился образ любящего рыцаря, обязанного служить своей даме, – служить, если нужно, без надежды на вознаграждение, поскольку нередко его возлюбленная была замужем за другим или имела более высокое положение в обществе, чем он.
Фантазия совершенно не соответствовала реальности, поскольку дело происходило во времена, когда по закону женщины были вынуждены во всем подчиняться мужчинам, а брак между аристократами оставался лишь вопросом родительских договоренностей, передачи права собственности, династического продвижения и политической необходимости. Но несмотря на это – а может быть, именно благодаря этому, – власть куртуазной фантазии над сердцами и умами европейской элиты очень долго не утрачивала силу. Идее куртуазной любви очень быстро стало тесно в рамках литературы. В конце концов, нам ли в наш век фейковых новостей не знать, что в этом мире нет ничего мощнее интересной истории.
Мечта о куртуазной любви родилась из реальной человеческой потребности: люди были недовольны жесткими ограничениями, которые церковь и государство стремились наложить на область человеческих привязанностей и чувственности. Если правила твердят нам, что брак относится к сфере прагматизма и политики, если удовлетворение полового влечения допустимо лишь в целях деторождения, почему бы нам самим не изобрести законы альтернативной, более приемлемой реальности? Прежде чем стать основой для любовных представлений династии Тюдоров, это мощное воображаемое строение уже простояло более трех столетий. И вполне могло пережить их самих.
Обычно, если в названии книги фигурирует слово «любовь», хочется держаться от этой книги подальше. За таким названием может легко скрываться шоколадный кекс с затхлым