Толлеус, искусник из Кордоса. Анджей Ясинский
многое могут порассказать, только молчат, будто рыбы, не хотят водиться с оробосским мальчишкой.
И все же неприятный осадок от всех этих сказок был. Раз придумали такое, значит, не просто так. Это как с серым волком – им малышей тоже пугают, дескать, придет, утащит, если вовремя не лечь спать. Конечно, зверь не приходит – волки в лесу живут. Вроде как бояться нечего, но забреди-ка ночью в лес – и поминай как звали. Вот и с искусниками, наверное, то же самое…
Оболиус поежился, вспомнив, как все-таки было не по себе править повозкой и знать, что прямо за спиной сидит ОН. Причем поворачиваться отчего-то тоже было страшно: ну как посмотришь, а там… Впрочем, пацан не представлял себе ясной картины, кем обернется Толлеус, если на него посмотреть. Чудовище с горящими глазами и с зубами наружу? Посиневший мертвец с провалившимися глазницами? Даже смешно, но все же… Когда парень все-таки набрался смелости бросить взгляд через плечо, вид спящего старика отнюдь не успокоил его: если кордосец спит днем, то ночью…
Оболиус поехал с искусником, представляя себя отважным героем. Этот тип – враг, даже если он на самом деле обычный старик, тут и гадать нечего. Кордосцы – враги всех людей, это точно. И он, Оболиус, не боится взглянуть в лицо опасности. Ни одна живая душа не догадается, как ему страшно оказаться подле искусника. «Всем и каждому покажу, что мне это – тьфу!» – думал парень. И даже больше: напакостить в меру сил и способностей – это он тоже не побоится сделать. Именно поэтому он свернул к лесному озеру, когда кордосец уснул. Сгружая вещи с телеги, Оболиус чувствовал себя верным сыном империи, совершающим героический поступок.
А вот теперь, оценив масштабы своего озорства, парень сильно поскучнел. Любой хозяин за такое может выпороть так, что потом неделю сидеть нельзя будет, а тут искусник… Как-то Оболиус не подумал об этом сразу, одержимый идеей борьбы со злом. И вот теперь тень наказания нависла над рыжим озорником, точно черная грозовая туча. Больше всего пугало то, что старик пока ничего с ним не сделал, но ведь понятно, что он этого так не оставит. Что он задумал? Уж не потому ли наказание отложено, что кордосец ждет ночи? Возвращаться как-то не хотелось.
Как бы то ни было, Оболиус без задержек доскакал до родного дома – в любом случае ему туда. Здесь, в знакомой обстановке, вдали от искусника, настроение уверенно пошло в гору. Все испортила бабуля. Увидев внука, она всплеснула руками и грозно надвинулась на него:
– Откуда ты тут взялся? Помер дед, что ли?
– Живехонек, – затараторил пацан, отступая и прячась за столом. – Привал устроил.
– Так ты что, сбежал?! – разбушевалась Сабана, пытаясь ухватить парня.
– Говорю же – недалече уехали и встали. Меня старик в город по делу прислал. – Пожалуй, в этот момент Оболиус понял, что домой ему вернуться будет не так-то просто.
– Говорила я