Непокорная. Замуж за врага. Арина Асовская
и вместе сбежим.
Я неверяще смотрю на него.
Передумал.
Он передумал!
– Три дня, – улыбаюсь сквозь слезы. – Хорошо, Мехмет. Я подожду.
Он одаривает меня приободряющим взглядом.
Я уже собираюсь уйти, как Мехмет вдруг замечает:
– Эсма, ты печенье оставила.
Быстро складывает его в маленький бумажный пакет и отдает мне:
– Возьми. По дороге съешь.
Я благодарю его и выхожу из пекарни.
Темно. Идти по опустевшим улицам страшновато.
Полпути прохожу, как вдруг слышу сзади звук приближающегося автомобиля.
Оборачиваюсь и… сердце в пятки уходит. Узнаю внедорожник, быстро схожу с дороги.
Он проезжает мимо, но через несколько метров с визгом тормозит. Сдает назад и ровняется со мной.
Не выходя из машины, Ахмет распахивает дверцу с моей стороны.
– Садись.
Я невольно вздрагиваю от твердого как сталь приказа и так сильно сжимаю пакет с печеньем, что оно превращается в крошку.
– Убирайся прочь, Усман! – зло шиплю, живо вспоминая, сколько боли он причинил моей семье. – Я не сяду в машину с тобой.
– Эсма, придержи язык и не заставляй меня ждать. Терпение – не самая сильная моя сторона.
– Не сяду.
– Силой затолкаю в машину, – предостерегающий тон. – Но ты же умная девочка и не станешь вынуждать меня быть грубым с тобой?
– Только тронь меня, и я… – договорить не успеваю. Ахмет выходит из внедорожника и грозной скалой надвигается на меня.
Я быстро решаю, что в машине сейчас безопаснее, чем снаружи. И юркнув на пассажирское сидение, с громким хлопком закрываю дверцу.
Глава 3
Ахмет возвращается в машину.
– Где ты была? С кем? – резко, очень грубо интересуется он.
Мне не нравится его тон. И вопросы… что это за вопросы? Что он о себе возомнил?
Отец мог бы так меня допрашивать. Или братья. Но Усман мне никто, чужой человек.
Неприятный. Самоуверенный, наглый.
Мне тесно в его пространстве. В машине, которая пропахла куревом и его запахом. Приятным, дорогим парфюмом. Но сейчас он мне кажется удушающим.
– Одна, – на выдохе отвечаю. – Я была одна.
Он обхватывает мое лицо сильной рукой и разворачивает к себе. Вглядывается мне в глаза пару секунд.
– Лжешь, – жестко отрезает и, убирая руку, с пренебрежением отталкивает меня, отчего я влетаю затылком в кресло. – Скажи мне правду, Эсма.
Я сижу ни жива, ни мертва.
– Ахмет, я не обязана отвечать…
– Ты будешь отвечать, когда я спрашиваю. Всегда. И даже тогда, когда страшно говорить. Но если станешь лгать и попытаешься скрыть что-то от меня, тебе же хуже будет, – давит он. – Мне не нравится, что ты таскаешься по ночам. Я узнаю, куда ты ходила. И к кому.
Он проходится по мне нечитаемым взглядом и замечает пакет с печеньем. А на нем название пекарни видно…
Я гулко сглатываю и прикрываю его ладонью, что не укрывается от внимательных прищуренных глаз.
– Почему