Перстень с сапфиром. Людмила Лапина
за то, что привез Саманту на ранчо. Вы с Хулитой очень хорошо приняли ее, – сказал Ричи, идя вслед за верным стариком.
Он остановился у входа и повернулся к Сарандону.
– Сеньорита Самина нам понравилась. Сразу видно, что она хорошая девушка и любит тебя. Мы надеемся, что ты будешь счастлив с ней.
– Спасибо, Рамон, я у тебя в долгу.
– Кстати, когда мы ехали на ранчо, я слышал рев и вой огромной кошки.
Ричи побледнел, схватил рукоять кольта – кобура висела у него под пиджаком – и спросил похолодевшими губами:
– Саманта слышала?
– Не знаю, во всяком случае, ничего не спросила, – ответил Рамон.
– Ну что ж, пойдем скорее к нашим дамам, – беззаботно улыбнулся
последний Сарандон.
Когда женщины появились на лестнице, мужчины уже сидели за столом. Ричи поспешил помочь им спуститься.
– Попудрила носик, любовь моя? – лукаво шепнул он, прижимая к сердцу руку Саманты. Она покраснела.
– Я показывала Самине вашу комнату, – сказала Хулия. Ричи побледнел.
– Ой, что это? – Саманта с изумлением рассматривала большую бутылку зеленого стекла на серебряной подставке в виде старинного пушечного лафета.
– Шампанское «Дом Периньон», – пояснил Рамон.
– Но это же… это же… самое дорогое шампанское в мире, – пролепетала растерянная девушка.
– Ты пробовала это шампанское? – спросил Ричи.
– Нет, никогда, – Саманта залилась румянцем смущения.
– Ну что ж, ты его попробуешь сейчас, вместе со мной, – нежно сказал Ричи.
Лопес ловко откупорил и разлил шампанское по специальным округлым бокалам.
– А мы дома пили шампанское из узких высоких фужеров, – ахнула Саманта.
– Людовик Шестнадцатый приказал сделать эти бокалы в форме грудей своей супруги, королевы Марии-Антуанетты, – пояснил Рамон.
– Кто же снимал мерку с груди королевы? – захлопала ресницами Саманта.
– Конечно, сам король Франции, – засмеялся Ричи. – Он был мастер на все руки, любил работать на токарном станке.
– Правда? – удивилась девушка.
– Тогда это было модным увлечением европейских королей, – сказала сеньора Лопес. – Русская царица Мария выточила на токарном станке медальоны с портретами царя, своего супруга, и их детей.
– Их предок Петр Великий делал на токарном станке вазы и кубки, которые потом дарил европейским королям, – добавил Ричи.
Саманта удивленно смотрела на хозяев ранчо. В какую удивительную семью она попала! Они рассуждают о давно умерших королях так, как будто были с ними лично знакомы. Мама Саманты, школьная учительница истории, никогда даже не затрагивала дома подобные темы.
– Как много вы знаете, – протянула девушка.
– Извини, котеночек, мы отвлеклись, – сказал жених и поднял бокал.
– Я хочу выпить за ваше счастье, дети мои, – сказал Рамон. – Вы нашли друг друга, так и приходит