Найденные во времени. Александр Козин
поинтересовался я.
– Ты что? Тре-е-тий! – засмеялся он в ответ, но тут же нахмурился. – А может быть, третья…
– Что, две девчонки?
– Угу… А я хочу парня!
– Правильно. Но про таких, как ты, говорят: «Ювелир!». Мы сели за один столик.
– Пельмени здесь хороши! Я нигде в общепите таких не едал, – махал он перечницей. – Ну, как схема?
– Ошибок очень много. Надо звонить проектировщикам.
– Зачем? Укажи ошибки, напиши докладную, отнеси главному и – никакой головной боли! – пожал плечами Борис.
– Знаешь, я думаю, лучше устно безо всяких докладных договориться. А то получится, что я «стучу», – твердо сказал я. На том разговор и кончился. А часа в четыре меня вызвали к Хмурому.
– Ну, как работается? – дернул он подбородком, когда я вошел.
– Спасибо, стараюсь, – ответил я, не понимая, к чему он клонит.
– Не устаешь?
– Работа есть работа. Каждый, наверное, устает, – пожал я плечами.
– А что ж панику сеешь, на проектировщиков напраслину наводишь, мол, схемы плохо составлены, брак гонят? И что, мол, из-за них трансформатор полетел… – лицо Хмурого приобрело малиновый оттенок.
Кровь ударила мне в голову:
– Я этого не говорил! А схемы по последнему объекты – шестому – действительно никуда не годятся. Давайте при всех инженерах рассмотрим.
– Ишь ты, вече новгородское захотел устроить… Решать, что делать и как, здесь буду я. А социалистическую действительность искажать не позволю. Не прекратишь своих выпадов, уволю, да так, что в ассенизаторы не устроишься. Наше дело – исправлять ошибки на бумаге, чтобы потом трансформаторы не горели. За это тебе сто восемьдесят рублей в месяц платят. Иди, работай, – и он отвернулся от меня.
Я выскочил из кабинета, как из парной, не понимая, за что так окрысился на меня Хмурый. Навстречу попался Борис:
– Чего он тебя вызывал?
По его заискивающе участливому тону я все понял и соврал:
– Хвалил за работу. Да про тебя спрашивал, как ты на трансформаторе себя проявил.
– Ну и ты?
– Сказал, что ты классный специалист, грамотный, уважаемый и авторитетный начальник участка.
Я прошел мимо него. А он так и остался стоять с выпученными в пространство глазами.
«Как я его!» – ликовалось в душе. И решил «добить» схему, благо до Центрального Дома литераторов мне всего полчаса пути. И когда без пяти пять все начали собираться по домам, я продолжал вычитывать предпоследний – метр на метр – лист схемы.
В комнату заглянул Герман Васильевич:
– Что это ты домой не собираешься?
– У меня встреча в семь на Краснопресненской. Время еще есть. Что ж я зря его терять буду?! Да ошибок много… – ответил я.
Главный зашел ко мне за спину, взглянул на схему.
– Да, – почесал он затылок, – а что тебе говорил сегодня Ульян?
Я все рассказал.
– Не зря я тебя предупреждал. Борис-то на