Наши за границей. В гостях у турок. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых через славянские земли в Константинополь. Николай Лейкин
вы посмотрите прежде. Такова кадильница в парижском музеум нет!
И еврей-меняла вытащил из-под прилавка какую-то решетчатую серебряную чашку с крышкой и с изображением на ней креста.
– Спасибо, спасибо. Мы приехали не покупать, а погулять. Пойдем, Глаша!
Николай Иванович направился к двери.
– Но вы посмотрите хоть, каково у меня перстень есть с большого аметист от царь Палеолог, – загородил ему дорогу еврей-меняла.
– Спасибо, спасибо. Мы путешественники, а не собиратели редкостей.
– Тогда, может быть, для мадам сшить чего не надо ли? Моево жена – портниха и по последнево парижскаво мода шьет. Ривке! Да что же ты стоишь! Покажи благороднова даме своя работа, – крикнул еврей-меняла на свою жену.
Та бросилась было в комнату за лавкой, но Глафира Семеновна крикнула ей:
– Не трудитесь показывать! Я все наряды в Вене для себя закупила.
Супруги вышли на улицу к экипажу. Еврей-меняла выскочил за ними, усадил их в экипаж и стал расспрашивать о чем-то возницу по-сербски.
– Трогай! – крикнул Николай Иванович вознице. – Айда!
Лошади помчались. Еврей-меняла покачал головой и крикнул:
– Ай, какова вы экономный генерал!
При слове «генерал» Николай Иванович самодовольно улыбнулся.
– Вот неотвязчивый-то жидюга! – сказал он жене. – А удивительное дело, Глаша, что за границей меня многие за генерала принимают. Должно быть, моя физиономия…
– Брось… – махнула ему рукой Глафира Семеновна. – Ты видишь, что еврей тебе льстит, в душу влезает, а ты уж сейчас и за настоящую монету принимаешь. Ну, однако, я есть хочу. Надо отыскать какой-нибудь ресторан, – переменила она разговор.
– Да и у меня в животе словно кто на контрабасе играет, – отвечал супруг и приказал вознице: – Братушка! Теперь вези нас в ресторан. Но чтобы добре ресторан, самый добре… Понимаешь?
– Есте, есте, господине. Добре гостионица треба, – отвечал возница, погоняя лошадей.
Проехав две улицы, Глафира Семеновна увидала еще двух нарядно одетых дам и девочку и раскритиковала их накидки, будто бы уж старомодные. Наконец возница завернул за угол и остановил лошадей около белого каменного дома.
– Эво гостионица… – сказал он.
В окнах нижнего этажа виднелись сидевшие за столами усатые и бородатые мужчины.
– Смотри, братушка, добре ли этот ресторан? – проговорил Николай Иванович вознице.
– Наиболий[41] ресторан, господине. Излазти.
Супруги вышли из экипажа и вошли в ресторан.
Ресторан представлял из себя большую комнату со стойкой, за которой стоял совсем белокурый человек с реденькой бородкой и представлял из себя резкий контраст с сидящими за столиками смуглыми и черноволосыми, как вороново крыло, мужчинами. На стойке стояли две запыленные искусственные пальмы в горшках, а среди них помещалась группа бутылок, лежали на тарелках оливки и копченая рыба, а также стоял пивной бочонок на подставках, окруженный
Лучший.