Жизнь Джузеппе Гарибальди, рассказанная им самим. Джузеппе Гарибальди
постыдным отступлением, почти бегством. Те немногие, которые стойко сражались до конца, плакали от ярости и унижения.
Мы потеряли, сравнительно с численностью нашего отряда, огромное количество людей, и от нашей славной пехоты, состоявшей из освобожденных рабов, уцелели жалкие остатки. Небольшой кавалерийский отряд, участвовавший в экспедиции, прикрывал отступление. Наша колонна двинулась к своему лагерю в Белья-Виста, а я остался с горстью моряков в Сен-Симоне, имении, расположенном на берегу озера Патус. Морской экипаж насчитывал теперь не более сорока человек, офицеров и рядовых.
Глава 27
Зима. Изготовление каноэ
В южном полушарии зима, как известно, приходится на те месяцы, когда у нас бывает лето. Даже местные жители находили наступившую зиму холодной, нам же она казалась еще более суровой из-за того, что ни у кого из нас не было достаточно одежды и не было возможности приобрести ее.
Мы остались в Сен-Симоне для того, чтобы изготовить несколько каноэ (особый вид лодок, выдолбленных из целого ствола) и установить сообщение с противоположной частью озера. Но в течение тех нескольких месяцев, пока я находился в этом пункте, каноэ так и не удалось сделать, поэтому ничего из задуманного нами не было осуществлено. Вместо постройки лодок мы занялись лошадьми, ибо в Сен-Симоне, уже несколько месяцев оставленном землевладельцами, которые принадлежали к имперской партии, было множество молодых лошадей. Они послужили для того, чтобы сделать из моих моряков кавалеристов; а некоторые, хотя и с грехом пополам, стали даже объезжать лошадей.
Сен-Симон представлял собой огромное прекрасное имение, которое в то время было заброшено и разорено; оно принадлежало, помнится, графу Сен-Симону; он сам или его наследники находились в изгнании, потому что были противниками Республики.
Так как хозяева, принадлежавшие к лагерю наших противников, отсутствовали, то мы завладели этим имением. Впрочем все свелось к тому, что мы использовали для пропитания находившийся там скот и занялись выездкой молодых лошадей.
В это время (16 сентября 1840 г.) моя Анита родила своего первенца, Менотти, появление которого на свет живым было истинным чудом, ибо во время беременности этой храбрейшей женщине пришлось участвовать во многих боях и перенести множество лишений и тягот; из-за ее падения с коня ребенок родился с рубцом на голове.
Анита разрешилась от бремени в доме одного местного жителя, недалеко от деревушки под названием Мустарда. Семейство Коста, приютившее Аниту, проявило верх великодушия, окружив ее всеми возможными заботами. Я на всю жизнь сохраню признательность к этим добрым людям.
Моей прекрасной подруге очень повезло, что она оказалась в этом доме, ибо нехватка самых необходимых вещей, от которой страдала наша армия, достигла таких размеров, что я смог подарить моей дорогой роженице и младенцу один лишь платок.
Чтобы достать какую-то одежду для дорогих мне существ, я решили совершить поездку в Сеттембрину, где несколько