Необъяснимые явления. Это было на самом деле. Андрей Буровский
ему языках, что хозяин – барин, что вот захотел – и построил. Еще труднее объяснить, зачем старик приделал к сортиру огромный висячий замок и запирал его на ключ. Но, во всяком случае, замок он приделал, запер сортир на ключ, перед тем как угонять отары вниз, в теплые абхазские долины.
Самое иррациональное в этом, что дед ни разу не сходил в этот сортир, что вызвало новые вопросы: зачем строил?! От рациональных вопросов дед только приходил в еще большую ярость, шипел и плевался от злости. Вот сделал он сортир, и все тут!
В отличие от деда инженер Гоги не отказывался от попыток рационально объяснить свое поведение:
– Вижу – сортир… Деревенская будочка. Я – искать, кто тут живет. По карте – никого нет, а сортир стоит. Никого нет! И следов человека никаких нет! Тогда я и залез в сортир…
– Гоги, да зачем «залез»? Вокруг же безлюдье! Никого! Сиди себе в душистой травке, любуйся на горы…
Гоги долго думал, шумно вздыхал: очень хотел честно ответить авторитетной комиссии из Москвы и Питера.
– Понимаете… Такой он был таинственный, сортир. Ну подумай сам – это же загадка! Тут все что угодно подумаешь: Атлантида! Космические пришельцы! Параллельные пространства! Как сами не понимаете, надо же было проверить, что в нем особенного, в этом сортире?!
– Думал, там вход в параллельное пространство?
– А зачем тогда заперли, а?!
Очень может быть, дед как раз предвкушал, как весной поднимется с отарами на летние пастбища и лично обновит свою постройку. Если так, особенно понятно, почему он пришел в такую ярость. Потому что вокруг сортира все было истоптано, будто бегало сто человек (это Гоги искал местных жителей), замок с его любимого сортира цинично сбили валуном, а в самом сортире – дед ясно увидел сквозь приоткрытую дверь – сидел кто-то огромный, черный и издавал невнятное рычание.
Рычание стало единственным моментом, по поводу которого Гоги стал очень немногословен:
– Болел, дорогой… Понимаешь, сильно болел… Такое питание…
…А тогда дед как увидел, так сразу понял: в сортир забрался «снежный человек»! Он помнил, что его дед застрелил одного «снежного человека», когда «снежный человек» таскал его кур из курятника. Но это значит, у «снежных людей» кровная вражда с его родом! Он тут один, без могучих семидесятилетних сыновей-защитников, без юных сорокалетних внуков, которых пора учить благородному делу кровной мести…
Но дед, конечно же, не растерялся! Храбрый защитник своих стал и родной земли, он стал поднимать и кидать камни в сортир, метясь в сидящее в нем существо. Черный, страшный, мохнатый выскочил из сортира, стал метаться и страшно орать на нечеловеческом, никому не понятном языке (орал Гоги по-грузински, но деду был что грузинский язык, что вой волков; вой волков даже, наверно, понятнее).
В конце концов камни стали попадать в Гоги, дед мог торжествовать – он победил, он прогнал страшного «снежного человека»! Разъяренный Гоги написал в милицию заявление листах на пяти, приложив справки о своих ссадинах и синяках. Жанна