Проклятье дома на отшибе. Мистика. Елена Касаткина
а вдруг… Он сжал руль и «добавил газу».
К обеду распогодилось, солнце палило нещадно, прогревая воздух до обещанных температурных высот. Лицо Григория покрыли мелкие капельки пота, которые сливались в струйки и стекали, щекоча кожу лица и шеи. Григорий крутил баранку, изредка протирая лицо обрывком старой рубахи. Жара становилась невыносимой, он чувствовал спиной, как сзади по спецовке расплылось мокрое пятно. Не отпуская руль, он расстегнул одной рукой молнию и почесал волосатую грудь.
Впереди показалось окружённое невысоким кустарником озеро. Григорий свернул с дороги и притормозил у развесистой ракиты. Поодаль на белом покрывале загорали две девушки. Одна из них нехотя подняла голову, посмотрела на подъехавший автомобиль без особого интереса и тут же уткнулась в лежащую перед ней книжку. Заглушив мотор, Григорий вышел из машины и огляделся.
Это было не озеро, а глубоко врезавшийся в берег залив, русло старицы, отгороженное от основной акватории косой. Вытянутая коса переходила в остров, вокруг которого болталось несколько ветхих судёнышек. Тихая заводь – отличное место для рыбалки. В центре затона колыхалась всего одна лодка со спящим рыбаком; широкая соломенная шляпа съехала на упирающийся в удило подбородок.
Скинув спецовку, Григорий направился к затону. Мелкий песок приятно шуршал под ногами. У самой кромки воды валялось железное детское ведёрко, и возвышались осыпавшиеся песочные башенки. При виде их странно устроенная память напомнила Григорию, казалось бы, совсем незначительное событие. Он сидит на стульчике, болтает ногой, мурлычет под нос песенку, а мать одевает его.
Мать. Он всегда гнал от себя воспоминания, но они лезли. Ему приходилось заливать их водкой, это помогало, и они уходили. На какое-то время. И вот они вылезли снова! Водкой не зальёшь, но остудить их холодной водой, и они уйдут.
От заводи веяло прохладой. Он присел, опустил в воду руки. Градусов тринадцать с натяжкой. Несмотря на высокую дневную температуру, прогреться настолько, чтобы можно было нырнуть с головой, вода вряд ли успела. Но он холода не боится. И снова перед глазами возникла картинка: он сидит в трусиках на скамеечке, а мама обтирает его мокрым холщовым полотенцем. После того как он переболел несколько раз за зиму бронхитом, врач посоветовал матери заняться его закаливанием. Иначе астма.
Григорий скинул туфли, снял носки и шагнул. Ледяная вода обожгла ступни.
– Эй, дядя! Там глубоко. – Услышал сзади звонкий девичий голосок и сделал шаг назад. Обернулся.
Девушка с книжкой смотрела на него с наглой ухмылкой. Из-за её плеча вынырнула вторая с помятым, похожим на перевёрнутое пирожное «Корзиночка» лицом и удивлённо захлопала глазами. Похоже, она проспала появление незнакомого мужчины.
– Что, очень глубоко? – Григорий расстегнул ширинку.
– Метра два.
– Хм, – застегнул ширинку и снова шагнул в воду. Решил искупаться