Он и его письма 11-13. Никитошка Козлов
И я все рассказал. Даже про тебя, извини, я очень испугался тогда. Это очень страшно. Когда не понимаешь существуешь ты или нет. Спишь или нет. Что настоящее, а что нет.
Мария меня успокоила. Она сказала, что у тебя была карточка и смартфон. Значит ты реальный человек, который мне дорог и поэтому ты пришла даже в этот сон с придуманным городом, чтобы поддержать меня. Она сказала, что мы скоро найдём и узнаем кто я и где родился и где мои родители. Что в больнице потерялись мои документы, но скоро их восстановят и тогда я найду тебя и узнаю, как меня зовут. А завтра она предложила выбрать мне второе имя. Она сказала, что мне повезло. Всем дают одно имя родители, а у меня будет два. Одно от родителей, а второе я возьму себе сам.
Я успокоился. Да, ты существуешь и я скоро о себе все узнаю. Мария хорошая. Ты должна нарисовать ей картину за то, что она пока заботится обо мне. Я никогда не забуду её доброты. Завтра же напомню ей, что хочу начать работать, чтобы ей было легче.
На трамвай мы больше не успевали и Мария вызвала такси. Стоимость такси я прибавил полностью к остальному долгу. Хоть я живу на этом свете всего лишь месяц, пора взрослеть быстрее и отвечать за себя.
13.
Режет болью уши тишина,
Голос твой мне больше не услышать,
И привет, и даже твой “пока”,
Я одна и нужно просто выжить.
Я в слезах подушку обниму,
Но представлю – это твои плечи,
Как щетину я твою люблю,
И трепалась об нее бы вечно.
Холод, холод, в окно холодок,
Даже летом в знойную погоду,
Холод, холод так же одинок,
Отпусти в морозную свободу.
Пленной пленницей в себе я живу,
И сама ношу я эту клетку,
В клетке этой только и молю,
Чтобы птица вновь взлетела с ветки!
Холод, холод, в окно холодок,
Даже летом в знойную погоду,
Холод, холод ты не одинок,
Я с тобой, молящая к морозу.
Столько слов не сказанных вчера,
Столько раз тебя не обняла,
Уходи, исчезни навсегда,
Чтоб себе я больше не лгала!
Привет!
Проснулся сегодня от этой песни. Пошёл на звук, на кухню. Там сидел мим в пижаме. Бледный мим, знаешь с этими черными подтеками под глазами. Волосы растрепаны, как пышный куст. Я застыл в дверях глядя на него, а мим смотрел на меня. Это был самый грустный мим на свете. Взгляд был такой, как будто он сейчас умрёт и его не спасти. Можно только облегчить страдания. Он смотрел на меня и ждал от меня чего-то. То есть он не ждал. Ждал и не ждал. Я должен был решить, чего он ждёт. И тогда я подошёл и обнял Марию. Пусть этот грустный заплаканный мим снова станет Марией.
Я бы хотела все письма твои позабыть,
Сбросить из памяти все твои сладкие речи,
Но что не в силах того не могу изменить,
Я иду ближе к тебе, а хочу быть далече!
Мим пропел ещё немного и умолк, теперь Мария вернулась.