Маруся и Лазурный вор. Нани Кроноцкая
служат исходя из верности слову присяги и Великого договора, – произнесла я внятно и холодно, резко задрав подбородок. – Хотя для тебя, очевидно, это всё совершенно пустые слова. Ты же вор. У таких, как ты, нет ни чести, ни совести.
И тут на меня посмотрели, как на… Да. Того самого говорящего попугая. Который красивая редкая птица, повторяющая совершенно непонятные ей слова. И судя по лёгкой брезгливости, снова тенью мелькнувшей на синем лице капитана, он не считал меня слишком красивой. Разве что редкой.
– Как скажешь, землянка, как скажешь! – вор вдруг хлопнул в ладони и медленно встал. – Мне так даже проще.
Я поёжилась. Вспоминать о том, как этот синий монстр нёс меня из глубокого трюма через палубы практически на одной руке, сейчас было как-то не слишком приятно. Одним плавным шагом приблизившись, вор вдруг наклонился ко мне, угрожающе нависая, и упёрся ладонями с двух сторон об упругие подлокотники кресла. Монолитная глыба мускулистого мужского тела, затянутая в жёлто-зелёное безобразие, находилась так близко, что я остро чувствовала тепло его тела и запах.
Пах вор обыкновенным земным мужчиной. Никакой парфюмерии, голодианских мужских феромонов и прочих модных штучек. Только чистая кожа, лёгкая нотка пота и привычного всем космонавтам моющего раствора. Это открытие оказалось настолько ошеломительным, что я гулко сглотнула и распахнула глаза, глупо таращась на вора. Как будто увидела белого шерва.
– Я предлагаю тебе вполне честную сделку, – Лазурный внимательно вглядывался в моё лицо, словно силясь прочесть мои мысли. Он явно заметил мою странную реакцию и ощутимо напрягся.
– Странно слышать подобное от человека, купившего меня на аукционе рабынь, – всё ещё тщетно пытаясь побороть удивление, тихо фыркнула я.
Все разумные расы имели свой запах. Уникальный и непохожий. В Имперской Космической академии я нанюхалась и насмотрелась. Глизеанцы – лесом, Глом вонял мокрой землёй. И лишь земляне пахли чем-то своим, невозможно родным, ни на что не похожим. Только что синий вдруг стал для меня не просто каким-то-там-существом, вроде ядроида или ИскИна, а вполне ощутимым мужчиной. Пусть даже и синекожим. Не тогда, когда он, пусть не слишком почтительно, но вытащил меня из лап похитителей. И не тогда, когда спас из лап чёрного мучителя, а именно здесь и сейчас. Странная штука сознание. Мне достаточно было просто немножечко успокоиться, съесть бутерброд и понюхать лазурного.
– От твоего брата мне нужно… – вор продолжил, словно и не заметив моей куцей колкости. Потом вдруг замялся, явно подыскивая слова.
– Он не пойдёт на предметную сделку с пиратами, – я громко фыркнула, прямо глядя в лицо шантажиста. – И ничего никому не заплатит, это противоречит всем принципам адмирала Аверина.
– Девочка, – он усмехнулся, но взгляд его серых глаз теперь оставался непроницаемо-холоден. – Когда речь идёт о наших любимых и близких, все принципы обычно засовываются прямиком в задницу. Без промедлений и без сомнений, каким бы ни был болезненным этот