Баронесса Поневоле. Светлана Александровна Никишина
меня во вдову барона. Они обязательно явятся. О, да, и получат такой отпор, что…». – Луиза не находила слов.
Она стала понимать, что три служанки, чувствуя себя на особом положении, плетут вокруг нее паутину заговора, чтобы добиться от нее согласия на чудовищную ложь.
– Что вы задумали, несчастные? Решили проучить меня за непослушание или сломить мою волю? Отлично! Я принимаю ваш вызов!
Два дня продолжалась тихая война: баронесса не выходила из комнаты, ни с кем не разговаривала, упрямо занималась починкой постельного белья. Служанки прятались на своей половине.
Барон так и не появился.
Луиза надела будничное домотканое платье, но не смогла отказаться от шелкового пояска и перчаток. Она намеревалась отправиться в сад.
– Силы небесные, во что вы одеты? – перед ней стояла Ханна, подбоченившись и недовольно хмурясь. – Позор, да и только!
– Кто может осудить бедную вдову? – вызывающе задрала подбородок Луиза. – Дорогие наряды ей не по чину!
– А вот дерзить старой, но доброй женщине не нужно, – миролюбиво фыркнула Ханна, внутренне восторгаясь силой характера девушки.
– Да, вы были добры ко мне, но чем вы лучше барона–тюремщика? Так же хотите, чтобы я поступала, как желаете вы. Предпочту оставаться в тюрьме, хоть и без цепей.
– Я привязалась к тебе, а ты причиняешь великую печаль, – обиженно потупилась Ханна.
– Сожалею, но сглаживать высказанные слова не собираюсь. А вы можете вернуться на свою прекрасную половину и не тревожить меня заведомо непригодными наставлениями, – Луиза умолкла, побоявшись, что серьезно обидела кормилицу.
– Если не хотите слушать мои советы, надоели заботы и поучения, я тотчас уйду, но сперва хочу увидеть королевские бумаги.
– Вон они, забирайте!
– Почему не вскрыли? – взяв в руки пакет, спросила Ханна. – И сундук не тронут, а там богатые наряды, достойные баронессы. На днях еще прибудут.
Луиза промолчала.
– Потрудитесь ответить, баронесса!
– Вы не вправе допрашивать меня, кормилица.
– Ах, бросьте, – ничуть не оскорбилась Ханна. – Я с самого начала отказалась от мысли поссориться с вами. Есть вопросы и поважнее глупых женских обид.
– Рыться в сундуках и читать чужие письма? – ехидно полюбопытствовала Луиза.
– Не перегибай палку, девушка! Начинаю уставать от презрительных насмешек и колкостей. Я не допущу подобной непочтительности. Помни о чести титула!
Негодование кормилицы застало Луизу врасплох, но она продолжила сопротивляться:
– Простите мою вспыльчивость. Мы с вами не в равном положении: вы вырастили наследника знатного рода, а я самозванка, которую пытаются превратить в баронессу.
– Ты сама об этом заговорила. Моя преданность Фон Гартманам безгранична, – мягко упрекнула кормилица. – Это ты должна помнить. – И в следующее мгновение раздался голос, резкий, как удар хлыста: – Замок дождется возвращения истинного наследника, а пока мы сделаем все, чтобы его не захватили стервятники.
– Я