Орландо. Вирджиния Вулф
на последнем издыхании, и устроили эту дьявольщину. Многие гибли, прижимая к груди серебряный кувшин или еще что-нибудь ценное, по меньшей мере пара десятков бедняг утонула по глупости, бросившись с берега в воду, лишь бы не упустить золотой кубок или не в силах смотреть, как тонет меховая накидка. На льдинах уносились прочь всякая мебель, ценные вещи и прочее добро. Порой попадались престранные картины: кошка, кормящая котенка, накрытый к ужину на двадцать персон стол, пара в кровати, а также целая уйма кухонной утвари.
Ошеломленный Орландо только и мог, что наблюдать за повергающим в ужас буйством стихии. Наконец он пришел в себя, пришпорил лошадь и во весь опор поскакал по берегу Темзы к морю. Обогнув излучину реки, он очутился напротив того места, где всего пару дней назад стояли вмерзшие в лед посольские корабли. Он поспешно пересчитал: французский, испанский, австрийский, турецкий. Вот они все, хотя французский сорвался с якоря, а турецкий получил большую пробоину в боку и быстро уходил под воду. Русский корабль исчез! На миг Орландо заподозрил, что тот затонул, потом привстал в стременах, прикрыл ладонью зоркие, как у ястреба, глаза и различил его очертания на горизонте. На верхушке мачты развевались черные орлы. Корабль посольства московитов направлялся в открытое море.
Спрыгнув с лошади, Орландо яростно рванулся навстречу потопу. Стоя по колено в воде, он обрушил на вероломную возлюбленную все оскорбления, которыми обычно осыпают представительниц женского пола. Называл ее неверной, непостоянной, ветреной, называл ее искусительницей, прелюбодейкой, обманщицей; и бушующие воды реки унесли его слова и выбросили юноше к ногам разбитый горшок и пригоршню соломы.
Глава 2
И тут возникает одна загвоздка, о которой биографу, пожалуй, лучше сообщить читателю открыто, нежели обойти ее молчанием. До сего момента мы рассказывали о жизни Орландо, опираясь на документы, личные и исторические, благодаря чему смогли исполнить первоочередной долг биографа – с трудом брести по неизгладимым следам истины, не глядя ни вправо, ни влево, не прельщаясь ни цветами, ни отдыхом в тени, вперед и только вперед, пока не свалимся в могилу и не напишем «конец» на надгробной плите у себя над головой. Теперь же мы приблизились к эпизоду, лежащему поперек пути, поэтому проигнорировать его не получится. Впрочем, эпизод сей весьма темный, таинственный и не подтвержден никакими документами, так что объяснений у нас нет. Попытки толкования заняли бы целые тома, можно было бы выстроить не одну религиозную систему. Перед нами стоит простая задача: по возможности перечислить известные факты, и пусть читатель делает с ними все, что заблагорассудится.
Летом после той злополучной зимы, которая ознаменовалась морозами, наводнением, гибелью тысяч людей и полным крушением надежд Орландо – из двора его изгнали, у большинства могущественных вельмож своего времени он впал в немилость, род Десмондов справедливо разгневался, а у короля и без того