Великолепный соблазнитель. Шэрон Кендрик
по нему без дела, не зная, чем себя занять, пока босс выздоравливает. А Луис стал еще более раздражительным, чем обычно. Ему не нравилось, что люди без конца входят и выходят из его комнаты, разговаривают между собой, создавая впечатление, что он – король на смертном одре. Требуя тишины, он отправил все свое окружение в Буэнос-Айрес. Даже Диего. Карли помнила их недоуменные лица, когда им приказали паковать вещи. И свое лицо. Потому что Луис Мартинез оставался один. Точнее, наедине с ней…
Карли ощутила на себе его взгляд и поняла, что он до сих пор ожидает ответа на вопрос, который на самом деле мало чем отличался от приказа.
– Хорошо. Я согласна, – вздохнула она. – Пойду и поговорю с Мэри. Пусть она все мне объяснит, хотя я не понимаю, почему бы вам не оплатить ей дополнительные сеансы.
Вскоре она поняла почему, когда обнаружила Мэри Хаутон в комнате с видом на сад. Та стояла у французского окна, за которым шел дождь. Плечи Мэри слегка тряслись.
Уравновешенная англичанка плачет?
– Мэри… – начала Карли тихо. – Вы в порядке?
Несколько мгновений спустя Мэри обернулась, и Карли увидела ответ в мокрых от слез глазах женщины.
– Как он это делает, Карли? – спросила Мэри прерывающимся голосом. – Как он заставляет обычных женщин, таких как я, влюбляться в него – в мужчину, которому они даже не нравятся? Он безжалостно избавился от меня, а я все еще не перестаю думать, что он – лучшее, что было в моей жизни.
Карли не знала, как облегчить боль Мэри. Та сглотнула:
– Прости. Мне не нужно было ничего говорить. Особенно тебе. Ты постоянно общаешься с ним и, возможно, даже больше нуждаешься в моем сочувствии, чем я в твоем.
– Не беспокойся. Ты не первая женщина, которую он доводит до слез, и не последняя. – Карли пожала плечами. – Честно говоря, я не знаю, как у него это получается. Едва ли он делает это намеренно. Он просто обладает чем-то, что заставляет женщин сходить по нему с ума. Может, это неизбежно, когда ты привлекательный, богатый, всемогущий и…
– Знаешь, – перебила ее Мэри, – у меня до этого не было пациентов-мужчин. Никогда! Ни разу. Мне такая мысль даже в голову не приходила, хотя, наверное, не многие мужчины, похожие на Луиса Мартинеза, оказываются в больничной палате. Не могу поверить, что я позволила ему это увидеть. – Она прикусила губу. – Это так… так… непрофессионально. И так унизительно. А теперь он просит меня уйти, и знаешь что? Я это заслужила.
Карли была растеряна. Ну что тут можно сказать? Она считала Мэри Хаутон спокойной и невозмутимой женщиной, относящейся к тому типу англичанок, которые точно знают, что они делают и куда идут. Но достаточно было одного ленивого взгляда черных глаз Луиса Мартинеза, и она превратилась во взволнованную школьницу, которая только что увидела своего кумира – например, поп-звезду – во плоти.
Карли взглянула на Мэри. Она должна радоваться, что ей преподали тяжелый урок много лет назад. Разве не считается, что боль разбитого сердца так