Жестокая одержимость. С. Массери
понимая, что между нами больше нет преград. Я не дал ей выбора, и у нее его не будет.
Пути назад нет.
Глава 14
Вайолет
Грейсон опускается передо мной на колени, а я чувствую себя так странно, будто нахожусь в чужом теле. Словно из меня извлекли душу, растянув кожу, а затем вернули ее на место, но что-то изменилось.
Грейсон проводит руками по моим ногам, а затем приподнимает левую. Я не понимаю, что происходит, пока не становится слишком поздно и он не касается шрама на моей икре. Сначала он пристально смотрит на него, а потом без предупреждения впивается в кожу своими большими пальцами. Я отдергиваю ногу, но мой шок сильнее боли.
Он позволяет мне обойти его и направиться к двери, видимо, потому что раньше меня осознает, что я не собираюсь выходить из комнаты, особенно учитывая, что внизу продолжается вечеринка, а я голая. К тому же по внутренней стороне моих бедер стекает его сперма.
Я оборачиваюсь, чтобы найти свою футболку, Грейсон сидит на краю кровати и смотрит на меня своими темными глазами.
Он очень опасен.
Мне нужно повторить это еще раз.
Он невероятно опасен.
Перед моими глазами будто вспыхивает предупреждающая сирена, которая мигает красным светом и затуманивает зрение.
Сегодня вечером я ни за что не откажусь от предложения Грейсона расслабиться, хотя я не уверена, что у него на уме был секс. Точнее, не с самого начала.
Мне приходится постараться, чтобы удержать равновесие, пока я натягиваю легинсы, хотя обычно секс не приносит мне такого головокружения, и я стараюсь не обращать внимания на то, что на мне нет трусиков. Учитывая, что они порваны и валяются где-то на полу, мне придется обойтись без них.
Грейсон поразил меня сильнее, чем я думала.
Я вспоминаю о женщине на фотографиях в альбоме. Должно быть, она имеет для него особое значение. Ведь альбом – это единственная вещь в его книжном шкафу, которая, кажется, представляет собой хоть какую-то ценность. Она выставлена напоказ, однако сами фотографии изрядно потрепаны по краям, словно их пересматривали бесчисленное множество раз.
Возможно, ему больно так же, как и мне? Возможно, он мечтал о других отношениях с родителями, но не признается в этом?
Мне не нужно так думать о Грейсоне! Я не должна искать в нем какую-то мягкость и не должна считать его привлекательным.
Грейсон следует за мной в коридор, но когда я поворачиваю ручку двери напротив, чтобы зайти в ванную комнату, он преграждает мне путь.
– Что ты делаешь? – с удивлением спрашиваю я, поднимая бровь.
– Если ты собираешься спуститься вниз, то пойдешь прямо так.
– Прости? – Я свирепо смотрю на него.
– Ты хочешь стереть мои следы. – Он прислоняется к двери ванной комнаты. – А я хочу, чтобы все знали, что тебя только что хорошенько оттрахали. Я хочу, чтобы они почувствовали мой запах на твоей коже и видели на твоих