Хроники Фаарда. Две души. Максим Сергеевич Сажин
Смерти слетела с лица Лиалы, и тут раздался вой. Это был не волчий вой или вой дворовой собаки, это был вой тьмы, пронизывающий всех и всё вокруг. – Совершилось пророчество. Сиак пробудился.
– Сначала нечисть, потом и пожирателем займёмся, – произнес Эмрит, взмахом руки переодевая себя из балахона верховного мага в божественные доспехи.
От безысходности ноги высшей богини подломились, и лишь Нарикон, вовремя подхватив её на руки, не дал упасть. Глаза их встретились, и они столбом света унеслись в высь.
– Лиа, ты же знаешь, что их род защищен дланью твоего отца, – произнес генерал, отпуская богиню в тронном зале Лунного дворца Царства Небесного. – Ни смертным, ни тем более богу из Ластериев мы не можем навредить.
– Знаю, мой генерал, но зачем тогда все эти предсказания? – Лиала переместилась к стене, где были высечены слова.
«Первый визит жнеца душ в Ниар пройдет под знаменем храбрости и доблести над дыханием тьмы. И будут пировать как земля, так и небеса шесть веков. Срок этот отведен как для мира, так и для заточки мечей. Второй визит жнеца душ в Ниар пройдет под знаменем мольбы и проклятий. Земля разразится неподъемной тлёй смерти, живые попрячутся по норам, ибо богам заведено лишь смотреть. Вознесется в тот день смертный маг, и покроется его нить златом, и отступит тьма от света. Тогда же спадут оковы с нечестивого, да проснется пожиратель миров, имя ему Сиак. И помчится он духом бесплотным, чтобы слиться с сосудом новоизбранного бога, а после сии действия приведут миры в отчаяние, да загорятся кровавыми слезами стены царства небесного. Но если же плоть моя, осознав времена истоков моих, сможет спасти душу мага лишив нечестивого сосуда, то тогда вернется он воином великим. Ибо кроме него никто не сможет биться на равных с пожирателем миров.»
– Как я могу спасти душу того, к кому не могу прикоснуться? – продолжила богиня, и слёзы навернулись на её глазах. – Зачем отец наложил свою длань? Лишив жизни род Ластерия, мы бы лишили нечестивого даже возможности проснуться. Но эта длань… Ещё и маг. Знаю его с рождения. Эмрит никогда слово не нарушал.
– Возможно, его нарушенное слово и дало такую силу для призыва богов, – задумчиво произнёс генерал.
– Да, да, дура я, – уже не скрывая слёз, зарыдала Лиала. – Эта глупая затея с обещанием не обращаться к богам шесть лет и шесть дней. Зачем я её придумала? Но ведь всё было продумано, и без нашей помощи маг бы погиб. Нет… Судьбу не проведешь. Отец знал это. И всё его предсказание ведёт лишь к гибели всего сущего. Нарикон, ты же чувствуешь, как что-то ужасное приближается.
– Успокойся, Лиа, давай рассуждать поэтапно. У нас мало времени, но оно ещё осталось. – сказал генерал, обняв богиню за плечи. – Твой отец – созидатель миров, он сделал Небесное царство оплотом веры и надежды над Ниаром, Крагоном и Риа. В Ниаре, в самом крупном и сильном мире, он дал свою длань смертному…
– Не понимаю, к чему ты ведешь?
– Всевышний Арайно прошел путь от человека до созидателя. Этот путь был очень тернистым.