Пеликен. Елена Темнова
решил сделать последние снимки на память. Тут заметил, что сотовый сигнал пропал. «Наверное, на вышке какой-то сбой или слепая зона», – решил он.
Вертолет взял влево и направился к краю долины, показался лагерь кочевников – несколько темно-зеленых палаток, на некотором удалении от них стояла высокая яранга, традиционно сделанная из оленьих шкур. «К чему такое роскошество, как яранга, – удивился Денис, – ведь оленеводы давно предпочитают более современные жилища. Праздник какой-то?» Рядом с ярангой он разглядел погасшее костровище, вокруг в беспорядке валялись вещи, с высоты не разобрать какие. Далее – трактор с прицепом. Он не удивил – оленеводы давно смекнули, что на технике передвигаться и перевозить скарб удобнее, чем на оленях, а вот новенький мощный «Трэкол» означал, что на кочевке гости. Денис продолжал фотографировать, но внезапно его палец замер. Пастбище за палатками оказалось усыпано темными, почти черными, тушками оленей, будто здесь прошелся смерч, разметав все стадо ровным слоем по тундре. Он в изумлении обернулся на судмедэксперта. Никита Сергеевич в ответ только кивнул и указал на ветврача – слухи о море среди поголовья северных оленей оказались правдой.
Денис вышел на пробежку. Недавно они говорили с Вероникой о том, каково это – жить в краю без деревьев. Он с гордостью сообщил, что деревья здесь есть, только очень маленькие. Сейчас присмотрелся к карликовому деревцу на своем пути, когда-то рискнувшему появиться из вечной мерзлоты навстречу солнцу, но почти сразу остановившему свой рост, склонившемуся под суровостью природы.
Огонь, который многие в молодости называли идеализмом, больше не грел. Жизнь превратилась в существование среди однообразных, сменяющих друг друга, но таких похожих лиц, среди домов, раскрашенных в разные цвета, но уже поблекших, как и его собственные мечты. Ему хватало часа на обход городка в неспешном темпе ежедневной пробежки. Навязчивые мысли не давали покоя – чего он достиг в жизни, следуя идеалам юности, завещанным в старых томах писателями прошлого?
Время стать реалистом. Все, чего он добился, слушая героев любимых книг, – это одиночество и тупик в карьере. Ведь угождать начальнику, подтасовывать факты, предавать, стремиться к успеху – не для него. В итоге жена ушла, а все, что осталось, уже не гнало по жилам кровь. Вы не оправдали себя, герои Толстого, Лондона, Ремарка и Хемингуэя. Грусти не было, лишь злость, спешащая захлебнуться, потухнуть и стать мерзким цинизмом.
После допросов и рутинных осмотров возвращался домой. Стаи бродячих собак сотрясали унылые улицы гулким лаем, дул холодный ветер, гоняя над городом дым, чадящий из трубы ТЭЦ, скрипели пустые качели на ветру. Еще недавно ему казался абстракцией, чужим параллельным измерением мир, где разовые карманные расходы исчислялись его месячным заработком, где красивые люди получали от жизни все, как в рекламе – без ограничений. Уверенные улыбки, дорогие рестораны, модные курорты, всегда роскошные женщины. И вдруг,