В объятиях огня. Николай Никишин
отметил Константин и погладил птицу по голове. – Надеюсь, не придётся ломать дверь. – Он потянул за ручку. – Не заперто.
Чародеи спешно ввалились в домик и плотно закрыли за собой дверь. Ничего не было видно. Единственным источником света оставался Златокрыл, от которого исходило еле заметное свечение. Но и оно угасало – жар-птица сильно устала. Даже ей нужно отдыхать.
Чародей немного обсох и смог разжечь огонёк в руке. Он осветил маленькое, но сухое помещение. Не так давно здесь кто-то был – вероятно, охотники, может быть, месяц или чуть больше назад. Всё было убрано, лишь немного пыли. У окна стоял небольшой столик, а в углу – одна застеленная медвежьими шкурами самодельная кровать.
– Не дворец, но переждать непогоду можно, – отметила Фэн. – Лучше, чеммокнуть.
Чародейка начала стягивать своё потяжелевшее от воды чёрное одеяние. Константин поступил аналогично: он снял плащ и повесил его на один из самодельных крючков, прибитых к стене, затем мундир и рубашку, отстегнул от пояса кинжал и с трудом стянул сапоги – от долгой ходьбы по лесу у него сильно натёрлись пятки.
Он остался только в мокрых штанах. Тем временем чародейка сняла с себя всю верхнюю одежду, оставшись в красивом красном шёлковом нижнем белье. Она не так проста, как кажется. Константин не сильно разбирался в восточной моде, но даже он мог понять, что это очень дорогие вещи.
Без своего чёрного одеяния Фэн показалась ему ещё более красивой. Её легкое нижнее бельё подчёркивало фигуру, узкую талию и длинные стройные ноги. Чародейка переминалась от холода с ноги на ногу, стоя к Константину спиной. Он так засмотрелся на неё, что ему стало стыдно за себя.
Фэн заметила, что взгляд Константина был устремлён на неё. Она промолчала. Ей льстило его внимание. Подойдя к кровати, она мельком взглянула на чародея, который отвёл взгляд, и, сняв с себя всё, осталась совершенно нагой. Ей не хотелось ложиться в мокром нижнем белье.
Чародейка забралась под шкуры, которые пахли псиной, но всё же лучше лежать подними, чем мерзнуть. Она ещё раз взглянула на Константина. Сегодня им предстоит делить ложе, и она не могла позволить себе, чтобы Константин лег на холодный пол.
– Нам двоим хватит места, – произнесла она, прижимаясь к стене и приглашая чародея в кровать.
– Да, сейчас, – ответил Константин, охваченный неловкостью. Впервые он почувствовал, что к женщине возникли настоящие чувства. Все прежние девушки, с которыми он имел близость, совершенно не трогали его душу, а с чародейкой всё иначе. – Я зажгу лампу.
Он заметил на одной из полок старую, проржавевшую керосиновую лампу, потряс её – в ней ещё оставалась жидкость. Закрыв глаза, он сосредоточился, вызвав огонь, который обвился вокруг его пальцев. Он зажёг лампу и поставил её на стол. Помещение наполнилось лёгким оранжевым светом.
– Так лучше, – улыбнулся он Фэн. – Поесть бы.
Он продолжил перебирать предметы на полках и, к своей удаче, обнаружил ящик с консервами производства Северной Империи. На банках с тушёнкой гордо красовалась