Загадка снежных яблок. Юлия Евдокимова
меня к графу.
– Подождите здесь. Я сообщу Его светлости о вашем визите и спрошу, удобно ли ему сейчас поговорить с вами.
Гагарин прекрасно понимал, что княжеский титул не освобождает от соблюдения приличий. Он огляделся в ожидании дворецкого. Внутренняя обстановка соответствовала солидности особняка. Мраморная лестница вела из холла на верхние этажи, зеркала, светильники, стенная и потолочная роспись прямо-таки кричали о благосостоянии семьи. Пол в холле выложен узорной плиткой.
Нигде ни следа траура, а это означало, что Кречетниковы надеялись на счастливое возвращение дочери. Тяжело убивать их надежды…
Дворецкий вернулся и пригласил Гагарина следовать за ним. Они поднялись по лестнице, прошли по паркету, отполированному до зеркального блеска и вошли в элегантно обставленную гостиную.
Граф стоял у камина, не отрывая взгляда от фотографии в серебряной раме, даже издали можно понять, что это семейный портрет.
– Князь Гагарин к Вашей светлости! – Объявил дворецкий.
– Ваша светлость, – легко склонил голову Гагарин.
– Ваше сиятельство, – тем же ответил хозяин дома.
Граф имел вид человека, который проводил дни в комфорте и привилегиях. Он был высок, внушителен, седеющие волосы аккуратно уложены. Чуть за пятьдесят. Гагарин ожидал увидеть чванливого и самодовольного вельможу и удивился умному и благородному лицу графа.
Хозяин указал жестом на удобное кресло у стены, сел напротив, скрестив ноги.
– Я так понимаю, вы пришли с новостями о моей дочери. Я вас слушаю.
– Мне очень жаль, Ваша светлость, но, боюсь, мне выпала честь быть носителем плохих новостей.
– О чем вы говорите?
Гагарину не хотелось произносить эту фразу, но выбора не была, для того он и пришел.
– Тело вашей дочери было обнаружено на Блиновском кладбище в понедельник утром.
– Тело моей дочери? Вы имеете в виду, что эта грязная история в газетах о моей Софи?
– Мне очень жаль, Ваша светлость.
Граф побледнел, сжав руками подлокотники кресла так сильно, что костяшки пальцев побелели. Он наклонил голову, и некоторое время оставался в этом положении. Когда он снова посмотрел на визитера, на лице было написано неверие, но одновременно и осознание того, что жизнь уже никогда не будет прежней. Никакое богатство, никакие привилегии и связи в Петербурге не смогли оградить Кречетникова от потери и боли.
– Вы уверены, что это она?
– Уверены. Женщина, которую мы нашли, это женщина с фотографии, оставленной вами у Его Высокопревосходительства. Я лично видел и фотографию, и… жертву. Вас попросят опознать дочь, Ваше сиятельство. Я глубоко сочувствую вашей утрате.
– Благодарю. Как она умерла?
– Ее задушили, – тихо сказал Гагарин. Технически это было так и князь не видел необходимости сообщать убитому горем отцу ужасные подробности.
Граф поднес руку ко рту, словно не давая себе закричать. – Это было… быстро?
– Я уверен, что быстро.
– Где она?
– В