Шоколад с перцем, или От любви бывают дети. Тара Сивик
и шоколад. Мой шоколад. Моя глазированная шоколадом выпечка, которую я не могу продавать так часто, как хотелось бы, по той причине, что я мать-одиночка, работающая в баре, и мне трудно самой найти себе покупателей. Большинство людей, что меня окружали, больше заботило, кто в следующий раз выпивку ставит, чем что за десерт им подадут на следующем застолье.
– Помещение, которое я взяла в аренду, вполне можно разделить на две отдельные комнаты. Одна из них – с кухней, – продолжала Лиз. – Большущей кухней, где ты могла бы творить свое колдовство, а женщины, подавая заявки на свои вечеринки, могли бы тут же заказывать приготовленные тобой десертные наборы.
Я отвела взгляд от дороги, повернулась и глянула на Лиз, ожидая увидеть на ее лице ехидную улыбочку и услышать что-то типа: «Ты что, серьезно? Поверила, да? А ведь здорово было бы, а?» Ничего такого не произошло. Лиз сидела, не шелохнувшись, и выжидающе смотрела на меня. Я сдержала слезы, сама не знаю как навернувшиеся на глаза.
– Ты это про что толкуешь? – прерывистым шепотом произнесла я в кромешной темноте.
– Ладно, итак, признаюсь. Первый раз в жизни я сделала кое-что благородное. Нечто, от чего ты, может, взбеленишься, потому как станешь думать, мол, это благотворительность или жалость, но, честно, я всего-то и сделала, что шарик с места сдвинула. А уж в лунку забросить – твоя забота. Остальное зависит от тебя, – заметила она. – Я повсюду разыскивала площади, подходящие для моего бизнеса, и, куда бы ни пришла, то чересчур большое пространство, то чересчур маленькое, то цена непомерная. Несколько недель назад мой риелтор позвонил и сказал, что владельцы булочной «Андреаз» на Главной улице разжились деньгами и захотели побыстрее продать свое заведение, отойти от дел и перебраться во Флориду. Это было как знамение, Клэр! Цена подходящая, расположение – лучше не бывает, и это именно то, о чем мы всегда мечтали, если не считать, конечно, совместного владения членом Джастина Тимберлейка[25]. Один лист фанеры, немного сухой штукатурки – и у нас достаточно места для двух сочетаемых бизнесов: моих секс-игрушек и твоих сладостей.
Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Я никогда не плачу. Стараюсь, по крайней мере.
– А ведь я и в самом деле хотела с тобой делить член Джастина, – призналась я с печалью во взоре, пытаясь переломить ситуацию прежде, чем тупо разревусь. Зареванные идиотки никому не нравятся. От них всем вокруг делается неловко.
После нескольких минут, в течение которых в темной машине ни одна из нас ни словечка не проронила, Лиз не выдержала:
– Может, скажешь уже что-нибудь?
Я шумно всхлипнула и положила руку на грудь, пытаясь унять бешено колотящееся в грудной клетке сердце.
– Лиз, я не… не могу тебе поверить… Деньги… – Она положила ладонь мне на руку, тут я нажала на педаль, и мы раз – и въехали на стоянку бара Фостеров.
– Не надо сразу расстилаться передо мной. Время есть, обдумай хорошенько. Ты ж знаешь, у меня есть доверительный фонд, который
Известный американский певец, композитор, продюсер, актер, в свое время входивший в состав группы «Н’Синси», которую мечтали (тоже в свое время) получить себе в мужья Лиз и Клэр.