Под ласковым солнцем: Империя камня и веры. Соломон Корвейн
вы?
– Меня зовут Цирус. Я кто–то вроде надзирателя среди уличных комиссаров, поддерживаю порядок, что б они не пересажали всех вокруг, а потом и себя.
Габриель стоял ошарашенный от всей этой ситуации, не в состоянии понять, что сейчас произошло.
– Ох, спасибо вам, – вымолвил щеку, сказал юноша.
– Да не за что, прошу тебя, впредь будь осторожнее, не противься уличным комиссарам. Старайся обходить их стороной.
После чего они холодно друг другу пожали руки и разошлись в разные стороны. У парня не было времени, чтобы разбираться во всей ситуации. Габриель сделал свой шаг быстрее, чтобы не опоздать, направляясь в свою академию. Через пятнадцать минут он уже стоял у дверей нужного здания. Оно представляло обычную коробкообразную постройку четырёхугольного типа, с белыми стенами и обычными пластиковыми окнами старого типа. В этом здании было всего три этажа.
Парень отворил массивную деревянную дверь академии, украшенную гербом Рейха, и перешагнул порог. До занятий оставалось примерно пять минут. Холл здания представляет собой большое помещение с бежевой покраской стен. Там, где-то в углу устроен гардероб, доска расписаний и место для объявлений, заваленная приглашения на молитвенные собрания и кружки почитания страны. Весь холл просто завален государственной символикой: плакаты с государственными деятелями, молитвы во имя Канцлера и Рейха и лозунги на веленевой бумаге. В пару углов стоят жаровни, в которых горели благовония, рекомендованные Культом Государства. По мнению органов государственно-духовной власти, любое учебное заведение было «храмом науки», а значит, даже воздух должен быть в них одинаковый с тем, что витает в церковных учреждениях. Империал Экклесиас никак не комментировала эту инициативу. На стенах так же свисали листки с бесконечными рекомендациями министерств, под которыми было написано: «Следуй им, ибо это идеал, прописанный Канцлером».
Осмотрев холл, и душевно поморщившись от всего этого государственного фанатизма, Габриель спешно сдал куртку в гардероб и направился к расписанию. Посмотрев, что первым занятием он направился в кабинет на втором этаже.
В коридорах так же висели не правила учёбы, а молитвенные гимны и идеологические установки. По просьбе Культа Государства и Империал Экклесиас министерство Высшего образования, для «Повешения моральной культуры, сохранения духовности и увеличения значимости идеалов государства» было принято решение щедро завалить все академии и учебные потки символикой Рейха и вещами, отражавшие его идеалы.
Габриель даже не обращал внимания на всё это. Парень, быстро поднявшись, спокойно зашёл в кабинет, где уже были его друзья. Кабинетное помещение не оказалось чем–либо примечательным. Обычная четырёхугольная комната с белыми одноцветными стенами. Там стояли несколько парт из дерева, были плакаты, как и связанные с культурой, так и связанные с восхвалением Рейха и Канцлера, три обычных окна, стол академика и обычная меловая доска с дорейховских времён, предложенная властью как развивающая моторику учащихся и соблюдающая