Ирма. Виктория Повольнова
ад. Вот только мир наш не ведает, что он сам живёт в аду, только на его лайтовых уровнях. Данте писал о девяти кругах, но на самом деле их только два. И в одном из них он жил.
Люди – смешные существа. Носятся со своими душами, всё очистить их пытаются. Так устроен уж наш разум. Кстати о разуме, третьей составляющей. Именно разум и является призраком. Призрак – это сгусток энергии. Душа не может вырабатывать энергию, а вот разум, мозг, еще как может. Вспомнить хоть научные фильмы, где нам красочно показывают, как мозг посылает сигнал по своим нейронам. Энергия в чистом виде. Душа бродить не может. Она либо в теле, либо в Пустоте. Кажется, кто-то из учёных Мира Гоголя (Мира мёртвых душ) об этом что-то писал.
Короче, экстрасенсы не души успокаивают, а разумы. Ох уж эти неспокойные мозги…
Я отпила уже давно остывший чай с мятой. В который раз, подавив в себе желание поморщиться. Не хотелось расстраивать Зою Леонидовну.
– Мирочка, тебе полегче? – с волнением в глоссе спросила она.
– Почти отпустило.
– Так что же ты там всё таки увидела? – осторожно спросила Паша.
– Девушку… Молодую женщину. Бледную, почти как простыня.
Зоя Леонидовна и Паша переглянулись.
– Ты уверена, что тебе не показалось? – спросила куратор.
– Абсолютно. Я видела её так же чётко, как вас сейчас.
– А долго ты на неё смотрела? – спросила Паша.
– Не очень. Я испугалась и выбежала из бани. Зоя Леонидовна, может у вас где-то здесь бродит неупокоенный разум?
– Это исключено, – покачала куратор головой. – Если бы что и было, я первая об этом бы знала.
– Ты не думала, возможно, это была игра света, пара?.. – Как бы Паша не пыталась мягко это сказать, я всё равно почувствовала, что она считает меня сумасшедшей.
– Определённо – нет. И я не чокнулась. Не вижу больше смысла продолжать этот разговор. Вы все равно мне не верите.
Как и ожидалось, спорить со мной никто не стал.
Зоя Леонидовна показала нам нашу комнату, которую мы с Пашей должны были делить. Кровати стояли параллельно друг другу, разделяли их две прикроватные тумбочки. Комнатка была простенькой, никаких излишков. Шкаф один на двоих. И это настоящая проблема. Потому что он мал даже для моих вещей, не то, что Пашкины туда ещё положить. Пришлось большую часть оставить в чемоданах, которые были засунуты во все щели и углы комнаты. Даже под кровать моей напарницы.
Пожелав нам сладких снов, куратор удалилась восвояси, прикрыв за собой дверь. Я сидела у зеркала, занималась многоступенчатым уходом за своей кожей. Паша сидела на своей кровати и наблюдала за мной.
– Что? – спросила я.
– Да вот думаю, зачем так много?
– Много чего?
– Ты мажешься? У нас кожа ещё молодая. К чему это всё? – она поводила в воздухе руками, явно намекая на мои крема.
– Слышала пословицу, платье надо снову беречь? Я берегу.
– Но ведь потом кожа облениться и сама ничего делать не будет. А представь, тебя в Сахару занесёт. Ты же раньше погибнешь от обезвоживания