Пять прямых линий. Полная история музыки. Эндрю Гант
вместе с эффектными (хотя и, без сомнения, романтизированными) их жизнеописаниями, так называемыми «vidas». Они сочиняли и пели на окситанском, языке региона, занимавшего южную треть нынешней Франции, а также часть Испании и Италии. Трубадуры происходили из всех социальных слоев – одним из ранних трубадуров был Гильом IX, герцог Аквитанский. Они не были странствующими исполнителями – большинство находили работу при дворах королей и знати (часто перемещаясь между ними), развлекая своих господ, склонных к размышлениям на тему высокого искусства любви. Это были не такие уж отдаленные предтечи шекспировского Фесте и множества других его шутов, прислужников, клоунов и жонглеров, чья меланхолическая песня «эхо шлет к престолу, где властвует любовь»[111][112].
Поэзия трубадуров была лирической, а не эпической или драматической. Три основных стиля традиции – leu (легкий), ric (богатый или же искусный) и clus («темный» стиль, в основе которого лежала игра слов и разнообразные словесные загадки) – вбирали в себя множество форм и видов рифмы, метрических паттернов и предметов описания: среди них были кансона (любовная песня с пятью или шестью станцами и заключительной посылкой), тенсона (поэтический диспут), а также плачи, загадки, пасторали и гапы (подбадривающие песни, исполняемые во время состязаний, подобно современным футбольным кричалкам). Как и в других случаях, от многих поэм до нас дошел только текст, иногда – с упоминанием названия мелодии. Записанная музыка одноголосна, и для того, чтобы воссоздать звучание певцов и инструментов, изображенных и описанных во множестве современных им источников, приходится предпринимать немало разысканий.
Было и небольшое число женщин-трубадуров, известных как трубариты (trobairitz). Одна из них, Азалаис д’Алтьер из Жеводана, написала поэму из 101 стиха, «Tanz salutz e tantas amors», обращенную к другой трубарите, Кларе Андузской.
Разумеется, стиль и манера исполнения трубадуров менялись во время их странствий по регионам Европы по мере того, как они усваивали и перенимали местные практики. Самыми известными были труверы Северной Франции и их менее родовитые коллеги, «жонглеры» (jongleurs) – закаленные дорожные менестрели и универсальные актеры, способные петь, играть на инструментах, выполнять акробатические трюки и жонглировать: придворные трубадуры презирали их, так как те не сочиняли собственных песен. Труверы были образованными дилетантами, среди которых было много бюргеров, или же буржуа, основывавших собственные музыкальные общества («puis»), как, например, в Аррасе. Эта идея оказалась плодотворной и получила распространение среди немецких миннезингеров, которые пели о «minne», или куртуазной любви, в своих любовных песнях: Frauenlob, дословно – «похвала женщине»; такое прозвище получил один из ведущих миннезингеров XIV века. Со временем подобные сообщества развились в гильдии и породили традицию городского музицирования Ганса Сакса и мейстерзингеров.
Окситанский репертуар развивался и звучал в областях современных Италии и Испании, и пример Испании показывает нам, что деление
Цит. по:
William Shakespeare, Twelfth Night, Act 2, Scene 4.