Ребенок от бывшего. Ирина Шайлина
что напрочь забыла о том, из-за чего начала плакать. Всё померкло. Теперь можно просто радоваться – будет дочка. И купить ей первое платье.
В магазине, в этом роскошном изобилии и великолепии я точно осознала – девочка. На платья смотрю и дыхание перехватывает. И глядя на ценники – тоже. Господи, да у меня самой платья дешевле! Но на первом платье экономить не хотелось. Хотя мама бы сказала – глупости. Малышка вырастет через месяц. Стоит ли так тратиться?
А вот если бы рядом бы Кирилл… О, я помню его отлично. Он бы набрал целый ворох, ведь ценники – ерунда. Только Кирилл не знает, что у него будет дочка. И не узнает, он нас больше не достоин. Мысли мои были верны, но от обиды все равно дыхание перехватило.
– У вас будет девочка? – улыбнулась консультант.
– Да, – с гордостью ответила я.
Я выбрала платье нежно-персикового цвета, с маленькими вкраплениями золота. Кремовое совершенство с лёгким оттенком пудрового-розового. Оно напоминало мне букет только распустившихся пионов, я словно наяву вдыхала нежный, свежий запах любимых цветов. Касаюсь щекой – словно тончайшие лепестки, а не ткань. Это платье создано для моей малышки. И пусть у неё отца не будет, я буду любить её за двоих, и я все сделаю, чтобы она ни в чем не нуждалась.
А про Кирилла лучше не думать. Он сам выбрал свой путь.
Я любовалась платьем весь вечер. Подрежу, полью цветы, вернусь к платью, глажу. И Ваську оно заинтересовало, осторожно обнюхивал.
– Это для нашей принцессы, – сказала я коту. – У нас же будет девочка!
Он коротко мурлыкнул. А ночью мне снова приснился Кирилл. Он смотрел мне прямо в глаза и говорил, говорил… Я не слышала его слов, просто смотрела. Мне было обидно и страшно, у Кирилла было очень злое лицо. Глаза – тёмные. Как тогда, в тот день, когда он решил, что я ему изменила. Кулаки его сжались, я испуганно прикрыла круглый живот – вдруг ударит. Это прежний Кирилл ни за что бы меня не ударил. А этот меня пугает. И я наконец различаю, что он говорит.
– Мне не нужен ребёнок от тебя, – зло шепчет он. – И ты мне не нужна, проваливай!
Я вдруг понимаю – это сон. Злой сон. Но проснуться я не могу. Кирилл уходит, а во сне я совсем не гордая. И вернуть его хочу больше жизни. Умоляю и за ним бегу, а он меня толкает. Падаю на живот, скручивает болью. Но проснуться все равно не могу, этот сон заколдован.
Тогда этой боли приходит на смену другая. Яркая, грубая. Она выдергивает меня из сна, просыпаюсь, жадно хватая воздух ртом. Меня разбудил Васька. И сейчас смотрит на меня вздыбив шерсть, словно снова готов когтями впиться в мою кожу.
– Всё хорошо, – успокаиваю я кота.
Встаю. И боль снова скручивает, стискивает мой живот. Только теперь уже реальная, и такая сильная, что падаю. Но не как во сне, успеваю выставить руки – мой живот самое ценное.
– Мра-а-а-у! – кричит испуганный Васька.
– Просто вызвать скорую, – шепчу с трудом я.
Встать не могу, боль легче терпеть только когда на четвереньках. Телефон на тумбе. Тянусь к нему. Ладони в постели от страха, и телефон высказывает