Осторожно! Дракон на перевоспитании. Любовь Романовна Белых
кто-нибудь такое мне о моём отце… Да я бы эту крепость по кирпичику разобрала!
– Подождать, пока ты не убьёшь моего отца? Просто подождать, да? – я попробовала представить себя на месте дарийки вот прямо полностью. Ехидство из меня так и полилось. – Будь ты на моём месте, ты бы спокойно подождал? Ты такой, да? Такой у меня муж? И отца, и мать предашь в угоду своей жизни? Вот это мне свезло так свезло! Да сколько раз тебе ещё сказать, что не травилась я?! Кто-то из твоих слуг меня отравил, а ты мне здесь… Как с таким, как ты, можно жить спокойно?!
Дракон угрожающе прищурился, перевёл взгляд на кувшин, будто почувствовал, что я пущу его в ход, если он только дёрнется, и неожиданно хмыкнул:
– Тогда, моя любезная супруга, вот и поживи без меня. Дарую тебе покой и продых от себя. Покидаю загаженное графство на трое суток. Отдыхай.
Встав с моей кровати, дракон направился к дверям, а я, не ожидая от него такой критики в адрес своих владений, даже рот от удивления приоткрыла.
– И да, постарайся дожить до моего возвращения. – зачем-то добавил, уже стоя в распахнутых дверях.
– Будто тебя это волнует. – тут же отозвалась я, состроив язвительную рожицу.
– Ты права. Не волнует. – кивнув, граф вышел из моей комнаты.
Глава 10
Я была так сильно зла на графа, на его несправедливость, обвинения и равнодушие, что выбралась из постели сразу же, как за ним закрылись двери. Голова кружилась, ручки и ножки тряслись, но, в целом, состояние было более чем терпимым.
Никогда я не встречала таких отвратительных особей мужского пола! Его жену… ЖЕНУ! Жену чуть не отравили, убили почти, на её жизнь покушался кто-то из приближённых к графу, а этому болвану было абсолютно всё равно. Бог с ними, с чувствами и отношениями, вроде бы уже понятно, что у нас брак ненастоящий и дракон меня своей женой не особо-то и считает, но ведь гордость какая-то должна быть?! За его спиной, его жену, кто-то из тех, кому он доверяет, чуть не угробил… Да что за граф оставит подобное безнаказанным? А если в следующий раз этот кто-то точно так же отравит его? Никакой дальновидности, никакой гордости, никакой чести!
Сухарь! Глыба! Тупой кумушек!
– Вы зачем встали? – не успев заглянуть в приоткрывшиеся двери, светловолосый юноша бросился ко мне со всех ног. – Вам отдыхать надобно.
Ощутив, как прохладные руки перехватили моё упакованное в уродское платье туловище, я взбрыкнула:
– На том свете отдохну. Отпусти меня!
Барнс, – кажется, именно так обращался мой "ненаглядный" к мальчишке, – тут же отступил. Послушался, что стало для меня полнейшей неожиданностью. После всего, что я здесь увидела и услышала, мне с трудом верилось, чтоб где-то поблизости мог существовать кто-то, кто слушался бы моих приказов.
– Как прикажете. – отозвался он, опустив свои невероятно голубые и такие грустные глаза в пол.
Ну вот, я уже детей обижала, срывалась на подростках, хотя во всём был виноват только один человек – граф!
– Извини. – скупо выразив свои