Немезида. Рина Нова
ещё их заказываешь, серьёзно? – Тим заметно оживился и даже повеселел. – Штуки три гони сразу.
– Всё для вас, всё для вас, – Стасик тут же зарылся в свои шкафчики. – Борис Борисыч, вы как? По классике?
– Да, будь так добр.
Через пару минут Стасик выставил на прилавок стаканы – капучино с солёной карамелью для Тима и какао для Филина, затем туда же легли три арахисовых протеиновых батончика. И Филин, и Липин расплатились переводами. Стасик только кивнул в ответ – раньше, конечно, он проверял каждый, оттуда и пошла привычка обращаться ко всем по имени и отчеству, но с завсегдатаями это было не нужно.
Филин с Тимом разместились за угловым столиком у окна, и Тим тут же вскрыл один из батончиков, впившись зубами в облитую шоколадом протеиновую массу.
– И что за «те самые батончики»? – поинтересовался Филин, как всегда, склонив голову набок.
– А. Да Подрывника мы по ночи брали, как щас тогда завалились в «Коп&Бар». Тенёв на нервах не ел ничо дня два наверно, а у Стасика в ту ночь из еды, как назло, полный голяк, даж без вчерашних пончиков. Так вот, Стасик тогда из своих личных припасов достал вот такие же батончики и отдал нам всю коробку, отметить. С тех пор и пошло.
– Дело Подрывника… Помню, помню. Последнее оно у Тенёва было. Скучаю я по упрямому барану, не хватает его в участке.
– Так говоришь, будто помер он. Всего-то на пенсию вышел.
– Это ж Тенёв! Для него пенсия всё равно что смерть, а то ты сам не понимаешь. Не умеет он на месте сидеть… Так! Что у нас по новому трупу? Ты сказал, есть какие-то догадки.
– Отморозок-то? Ну, так, наблюдения, скорее. Вот сам подумай, шеф, много у нас народу так помирает? Ну вот фигак и замёрз насмерть. Я могу поверить, бомж так окачурился или какой-нить незадачливый турист, но наш товарищ человек приличный: чистый, постриженный, ухоженный. Да и не в лесу он, а посреди города. Это первое. Второе. Вот поставь себя на место человека, подыхающего от холода. Ну, вот не быстрая ж смерть. Ты б чо делал?
– Я бы, Липин, в такой ситуации не оказался. Но, ладно, допустим. Наверное, искал бы помощи, звонил в подъезды. Возможно даже вломился бы в какой-нибудь магазин, лишь бы согреться.
– Во-о-от! А он чистый. Недавно только таяло всё, и это получается, он вообще ничего не касался руками. Бред!
– Несколько часов вообще ничего не касаться? Физически невозможно, если не ставить себе намеренно такую установку.
– Или ежели не в своём уме. Дядя заметил, у него зрачки расширены, ток зуб даю, не нарик это. Не-е-ет, наш отморозок слишком здоровый, крепкий, не спортсмен, но держит форму. Чую, чот тут другое. Походу, транк какой или тип того. И, если я прав, то мужика спецом накачали и выставили на улицу замерзать.
– Причём голым. Не совсем понимаю, зачем нужно было его раздевать донага – снять верхнюю одежду уже достаточно, он бы в любом случае умер за ночь.
– Судя по тому, как у него застыли волосы, мужик попал на улицу мокрым. Может, дело было где-то в бане или тип того. Он уже был голым.
– Мда. Человек порой… Бесчеловечен.
– С нашей работой давно пора