Все дороги ведут в «нигде». Алексей Небоходов
установка на стене ожила. Перед Кириллом появилось его собственное лицо, но не то, что он видел в зеркале. Взгляд проекции был пронизывающим, полным интенсивности, которая заставила его отвлечься от мыслей.
– Елена готова выполнить любое ваше желание, включая… интимное, – произнесла Алина с едва заметной улыбкой.
Кирилл ошеломлённо посмотрел на неё, словно её слова вывели на поверхность всё, что казалось неправильным. Дом со своей стерильной роскошью и холодным совершенством ощущался не убежищем, а тюрьмой.
– Зачем вы это делаете? – тихо спросил он, его голос дрогнул. – Чего вы хотите от меня?
Улыбка Алины исчезла, её лицо приобрело выражение искренней грусти.
– Мы хотим, чтобы ты понял свою роль во всём этом, Кирилл. Ты больше не просто писатель. Ты символ. Люди Ксенополии смотрят на тебя, следуют твоим словам. Они верят, что ты можешь указать им путь к лучшему миру. У тебя есть сила формировать их реальность, их будущее.
Её слова эхом разнеслись по комнате. Кирилл обвёл взглядом спальню: огромная кровать, мягкий свет, проекция звёзд на потолке. Всё вокруг казалось идеальным – и чужим.
– Вы хотите, чтобы я их вёл? – наконец произнёс он, его голос был едва слышен. – Я всего лишь писатель. Я создаю истории, а не веду людей.
Алина сделала шаг ближе, её глаза отражали мягкое свечение проекций.
– В этом мире разницы нет, – тихо сказала она. – Твои истории стали их реальностью.
– Кстати, как называется ваше государство? – резко спросил Кирилл, будто пытаясь оттолкнуть смысл её слов.
– Ксенополия, – ответила она.
– Ксенополия? От греческого «чужой» и «город»?
– Да. Это отражает суть нашего мира. Здесь ценят чужое, необычное, инородное. Всё, что отличается, считается сокровищем. Ты поймёшь это, когда увидишь, как живут и думают люди.
Её спокойный тон только усиливал его беспокойство. Они прошли на кухню, где городской пейзаж за окном сменился матовым стеклом. Кирилл провёл рукой по лицу, ощущая, как усталость наваливается всё сильнее.
– Я устал, – сказал он, проводя рукой по своим седым волосам.
– Пойдём в спальню, – мягко ответила Алина. – Ответы могут подождать до завтра.
Елена проводила их обратно, и, когда они вошли, свет в спальне настроился на мягкое, успокаивающее освещение. Алина и Елена оставили Кирилла одного, тихо закрыв за собой дверь.
Кирилл осмотрелся, его взгляд задержался на панорамном окне с видом на сад. Он тяжело вздохнул и сел на кровать, чувствуя, как на него обрушивается тяжесть новой реальности.
– Мне остаться с тобой? – раздался голос Алины.
Она стояла в дверном проёме, её силуэт мягко подсвечивала прикроватная лампа. Её глаза выражали понимание.
– Я был бы благодарен, – ответил Кирилл. – В моей голове слишком много вопросов, и я не знаю, с чего начать.
Алина вошла в комнату и присела рядом с ним на край кровати.
– День был долгим, – сказала она, мягко положив руку ему на плечо. –