Развод и девичья фамилия!. Соня Вишнякова
познакомились, я была молода, неопытна, зажата и несмела. Но сейчас мне 35 и я фору дам любой. Любой ссыкухе.
У нас с Прохором невероятный, потрясающий секс. Если бы дело было в нём, я бы поняла, но получается, я ничего не понимаю почему?
Приелась.
Я ему приелась в постели. Моё тело уже не так будоражит, как когда-то. Да, наверное, всё-таки есть в этом что-то. Я ему надоела со своей опытностью, и даже чрезмерные эксперименты не помогают.
Но разве это плохо?
Разве плохо, что мы с моим мужем знаем друг о друге всё, знаем каждую клеточку наших тел. Даже это уже не влияет на его желание.
Получается, я далеко не всё знала о своём муже. Очень далеко.
Интересно, как долго это продолжается?
Интересно, сколько их было, этих девок официанточек?
Непохожа она на его постоянную любовницу. Молодая дрянь, которая решила получить тёпленького, богатенького мужика. Готового.
Конечно, почему бы не обслужить хозяина, вдруг что-то обломится.
Чёрт!
Как давно он это делает?
Возможно, уже довольно давно, а я только сейчас, дура, вот так случайно, заехала. Счастливый, мать его, случай. А сколько раз не заезжала. Я вообще приезжаю к нему в ресторан очень редко.
Как так получилось, что именно сегодня я всё это увидела?
А вдруг это длится годами? А я-то лохушка, бегаю, бизнес развиваю, а он тут… чёрт!
– Боже, – снова слёзы текут и текут.
Размазываю тушь. Давно стёрла помаду. Наверное, весь кашемировый ворот пальто уже мокрый от падающих на него слёз. В темноте не вижу.
Пытаюсь выудить из памяти хоть какие-то подозрительные моменты. Ничего не нахожу. Прохор – идеальный муж, идеальный отец. Придраться не к чему.
Да. Не к чему.
И только картина мира вот она, рушится прямо сейчас. Идеальный облик моего мужа меркнет с каждой упавшей слезинкой. Уже померк. Столько лет коту под хвост. Одним махом – бац и нет нашей идеальной семьи.
Отираю слёзы салфеткой, не могу сдвинуться с места. Ладони словно не мои, ноги занемели, от неудобного положения и невозможности прямо поставить. Каблуки мешают.
– Прохор, что же ты наделал. Что же ты наделал, Проша, Проша…
Телефон трезвонит как бешеный уже полчаса. Я даже не достаю его из сумки.
Плевать. На всех плевать.
Как я сейчас пойду домой? Как посмотрю в глаза свекрови?
Как буду разговаривать с Данилом? Наш сын, как две капли воды вылитый Прохор. Такой же крепкий в свои 14 лет уже здоровый лоб, меня перерос, скоро и Прохора перерастёт.
Как я буду смотреть в глаза моему мальчику? Что я ему скажу, когда он спросит, почему я хочу разойтись с его отцом? Что я ему скажу?
– Бо-оже мо-ой. Мамочки-и, – тихо скулю в салфетку.
Свекровь точно что-то почувствует, она везде свой нос суёт.
Что же делать?
Нужно брать себя в руки и ехать домой.
Не могу. Сижу здесь в темноте, как будто отрезанная от внешнего мира.
Может быть, написать им сообщение, что я срочно уехала в командировку.
Точно.
Порылась в сумочке, достала телефон. 56 неотвеченных