Танго втроем. Ирина Шайлина
спит на свежих простынях, обнимая свою невесту. А может быть, даже делает ей ребёнка, нового, живого, не Даньку.
Глава 4
Сидеть было больно – ныл проклятый копчик. Я пробовала ходить из угла в угол, но это развлечение мне скоро наскучило. В сотый раз огляделась вокруг – пустота, ни единого предмета. Только бетон и пыль. В стене торчит металлическая коробка, закрытая дверцей. Открыла – какие-то непонятные кнопки. Я подумала, что, возможно, это электричество, но нажимать побоялась. Александр сейчас в таком состоянии, что его лучше не провоцировать, я трезво оценивала свои шансы, в честном бою мне его не одолеть. И если он поймёт, что я отключила свет, то явится очень злым. Хотя, возможно, упадёт в темноте на лестнице и сломает себе шею. Неплохо, конечно, но боюсь, меня тогда вовсе не найдут.
Поэтому я закрыла металлический шкафчик и вновь принялась мерить комнату шагами. Боль от ушибленного копчика поднималась вверх и даже отдавала в затылок, я всерьёз обеспокоилась тем, что заработала трещину кости. С моим везением – вполне. Я остановилась, уперлась ладонями в стену. Настроение – хоть вой. Затем легла прямо на пол, холодный, бетонный, вытянулась в струнку и закрыла глаза. Тем, что я буду метаться в своей клетке, я никому не помогу. Остаётся ждать и надеяться, что Александр одумается, ну или хотя бы, проснувшись утром, поймёт, что натворил, и раскается. Верилось с трудом, но надежда умирает последней.
Я приоткрыла глаза, посмотрела на узкое окошко под потолком. В нем ничего не было видно, на улице ночь и, судя по всему, ливень. Прислушалась – тишина, только еле слышный стук дождевых капель. Я снова смежила веки и велела себе успокоиться и ждать утра.
Подумала – как я вообще докатилась до такой жизни? Мамина дочка, староста класса, отличница и медалистка. Девушка, распрощавшаяся со своей девственностью в первую брачную ночь, словно в средневековых романах о любви.
Я была поздним ребёнком. Подарком судьбы. Рожденная у бесплодной женщины перед самым климаксом. Моя мама была замужем пятнадцать лет, а потом развелась по причине того, что любовница её мужа могла иметь детей, что и продемонстрировала на деле, а моя мама – нет. А через много лет, когда она уже мечтать не смела, получилась я. Благословение небес.
Я росла в женском царстве – старенькая бабушка, мама, я и три кошки. Я олицетворяла все мамины мечты, она хотела быть идеальной мамой. Со мной это было несложно, я сама была идеальной дочерью. Такой, какой, по мнению мамы и бабушки, должна была быть. Всегда опрятная, с убранными волосами, старательная и предельно вежливая. И это было не в тягость – я купалась в любви. Пусть я была единственной девочкой в классе, которую вплоть до выпускного встречали и провожали в школу, я знала – это от любви. Что родные боятся за меня, поэтому прощала им контроль, хотя думаю, если бы встала в позу, то добилась своего. Мать не давила на меня. Она меня любила, наверное, больше всего на свете, больше жизни.
Я учила языки, играла на пианино и ходила в кружок танцев. Я была старостой, и что самое удивительное, сверстники прощали