Любовь под мусором. Лев Ульянов
начать? Внутри же тряслась от страха, как будто сижу в холодильнике.
–С начала. С чего хочешь? Что тебя сюда привело? -психолог оторвал глаза от бумаг.
От нахлынувших воспоминаний я внутри разревелась. Мне было уже все равно что со мной будет, поэтому я решила рассказывать, как есть.
–Все началось полгода назад.
Так, а сюда что привело? -перебил Л.В.
Я тогда не знала, как бывает ценно время. Но вот беда меня нельзя прерывать, я замыкаюсь в себе и теряю мысль.
Я хотела встать и уйти. Но продолжала сидеть, ожидая продолжения. Его не последовало, но мне стало чуть легче. Но оставаться я не собиралась. Я должна быть с сыном.
Я, наверное, домой поеду- сказала я, поднимаясь.
–Сидеть! -послышался приказ Л.В. Это меня обескуражило и встряхнуло.
Что из тебя клещами тащить? – улыбнулся психолог.
После того как я отдала ребенка в сад, он начал болеть- осторожно начала я.
–И что в саду все дети болеют.
–Да с сентября по декабрь так и было.
– А потом?
– А потом что-то случилось. Я не хочу вспоминать – начала тереть я лицо, вспоминая и стараясь не разрыдаться. Но набрав побольше воздуха и выпалила: Мы с подругой поехали в Финляндию, хотя мама была против, я кашляла. А! Мы с подругой магазин хотели открыть-прыгала я в воспоминаниях. Потом я хотела купить подарки к Новому году в соседнем городе. Мама опять была против, чтоб я ехала.
–И?
–А я все болела. Обычно за неделю, без лекарств все проходило. А тут мне дали антибиотик. Он не помогал, потом другой. К концу января держалась температура, кашель. Завели разговоры о том, чтоб лечь в больницу. Но я категорически отказывалась. Меня ничто не радовало. Матери надоело со мной возиться. Каким-то образом они меня отправили в больницу. Там мне стало еще хуже. Их уколы не помогали, меня тошнило. Мне сменили антибиотик, уже четвертый. Тошнить меня перестало, но становилось все хуже. Через неделю я не могла встать с кровати…
Воспоминания накрыли меня: от пневмонии умирают-сказала как-то мне врач, видя, что нет улучшений. Тревога лила во мне через край. Обливаясь липким, холодным потом, я боялась открытых окон, грязи в туалетах и не только. Тетки с двойным поражением легких, вдруг у нее другой вирус и я заражусь. Глядя на бабулю-астматика мне становилось плохо. Я думала ей тяжелее всех, она вечно открывала окно, чтоб вздохнуть. Но удивление она была более жизнерадостной и вскоре ее выписали.
Подруга и родные посещали меня все реже. Я уже отчаялась-думала хорошо уже не будет. Я не могу встать, хожу в утку. Я уже не хотела, чтоб они ко мне приходили и видели меня такой. Для мужа я была обузой, он не знал, что со мной делать. Смерть мне начала казаться избавлением от этого унижения, бессилия, тревоги.
Чувства, мысли скакали, но прошло лишь несколько мгновений. Я вынырнула из воспоминаний, и поняла, что успела произнести только: потом мне позвонила мама и сообщила, что Костя заболел- мой голос сел. Это мой сын, ему три года- слезы мне уже было не остановить.
– Что