Следы меня. Краше чем Я. Сергей Александрович Зыков
ему все, что произошло: исчезновение Ланы, загадочную запись и незнакомца, который появился рядом с ней. Каждый раз, когда я произносил её имя, в душе поднималась волна надежды и страха одновременно.
– Ладно, – сказал он, усаживаясь поудобнее и записывая что-то в блокнот. – Давай начнем с этой записи. Ты упомянул, что она была в библиотеке до момента исчезновения?
Я кивнул, и мы продолжили разговор, вспоминая случайные моменты из нашей жизни, которые, казалось, навсегда оставались позади. Но в этот раз с каждой новой историей угадывалась тень тревоги – она накрывала обыденность, как дождь забытое лето.
– Я сделаю все, что в моих силах, – произнёс Миша с решимостью, и я почувствовал, как давление на сердце немного ослабло.
Но пойми Миша, мне нужна только информация о нем и больше ничего, дальше я сам, с уверенным тоном ответив ему. – А именно, – продолжал я, – мне нужно выяснить, кто этот человек. Он может быть ключом к разгадке. Даже не знаю, как он повлиял на Лану или что произошло, но у меня есть чувство, что я не могу просто свести всё к случайности. Выбор таких слов, как "если что-то случится", имеет значение…
Миша внимательно выслушал, время от времени кивая головой.
Мы обсудили детали, и я вновь попытался собрать в голове все воспоминания о Лане. Я знал, как она сердечно относилась к своей работе и как её волновали проблемы, которые в итоге стали её собственными демонами. Несмотря на уверенность в своих наблюдениях, я не мог отделаться от ощущения, что мог упустить что-то важное.
– Скажи, ты уверен, что на твоих глазах она не изменилась? – спросил Миша, его голос стал более тихим и серьезным. – Может быть, она что-то скрывала?
– Я.… – начал было, но слова застряли в горле. Появлялись образы: Лана с улыбкой, с нейтральным выражением лица. Лана, которая порой приходила из своего мира душевных тревог с печатью усталости на лице. – Я не замечал ничего странного, если это тебя интересует…
Миша кивнул. У него был опыт распознавать модели поведения, которые могли укрывать более глубокие проблемы.
– Окей, – произнес он, надеясь, что его объективная оценка быстро прорежет этот туман. – Я узнаю кто это, только не натвори дел потом.
Я оценил его решимость и почувствовал волну благодарности.
– Спасибо, Миша. Ты – настоящий друг, – произнес я, смотря ему в глаза. – Без тебя я бы точно не справился.
– Не стоит, – он улыбнулся, поднялся и потянулся к карману, проверяя часы. – Может, лучше мне пойти? Чем дольше я здесь, тем менее непредсказуемым будет моё поведение. Я не хочу, чтобы коллеги начали задавать вопросы.
– Да, это разумно, – согласился я. Мы оба знали, как важно поддерживать тонкую грань между личной жизнью и служебной обязанностью.
Миша подошел ко мне ближе и крепко обнял.
– Держись, Богдан. Не теряй надежду. Верь в себя и в Лану, что бы ни случилось.
Я кивнул, чувствуя, как во мне поднимается решимость, смешанная с болью потери.
Как