Огненный воздух. Александр Тамоников
вид, но и потерять хорошие манеры. Позвольте представиться – Клаус фон Вельц. Представитель 4-го управления МИДа по делам протекторатов. Увы, сейчас меня никто представить вам не сможет, да и идти с вами в приличное место я бы не стал предлагать. Так что я сделал это сам.
– Вы правы, черт меня подери! Майор вермахта Вальдемар Зигель. Вечер пропал. Теперь надо найти машину и вернуться на квартиру, где я остановился, чтобы вычистить мундир и сапоги.
– Предлагаю другое решение, дорогой майор, – улыбнулся Сосновский. – Квартира, которую снимаю я, находится вот в этом доме, всего в двух шагах. Если вы позволите мне проявить чисто немецкое гостеприимство, я готов вам помочь привести себя в порядок. А потом мы с вами непременно как следует выпьем и обратимся к воспоминаниям. Я ведь не всегда служил по хозяйственным вопросам. Проклятое ранение на восточном фронте в прошлом году заставило меня перейти на службу, увы, гражданскую. Увы!
– Вы воевали? Где? – поинтересовался майор.
Чувствовалось, что немецкий офицер говорил с уважением. И не столько из-за того, что перед ним был человек, воевавший наверняка в чине офицера. Ведь приставка «фон» к фамилии означала дворянский род. А значит, этот человек был не меньше, чем старшим офицером на фронте. Ну а прекрасный немецкий язык незнакомца, чистый берлинский акцент не вызывали в том никаких сомнений.
Эту квартиру Сосновский снял у глухой бабки, позарившейся на приличную сумму денег на месяц вперед. Таких денег хозяйка не видела до этого никогда и поэтому никаких условий жильцу не выдвигала. Ну а когда Сосновский сказал, что и убирать, и стирать постельное белье намерен сам, женщина расцвела, как майская роза. В следующий раз она придет за деньгами через месяц, и вряд ли старая женщина сможет описать своего квартиранта. А появляться в этой квартире Сосновский больше не собирался.
Пока они шли с майором к дому, да и в квартире, где Сосновский предложил гостю чистый банный халат, щетку и горячий утюг, разговор шел о многом. По большей части майор рассказывал о том, что после госпиталя он прибыл в этот городок, потому что пытался найти одну женщину-немку, военного медика, которая работала там в госпитале. Она могла оказаться и в этом городе, и в других к востоку и юго-востоку от Праги. Те сведения, что имел о ней майор, были ненадежны и противоречивы. И пока майор чистил свой мундир, выложив на стол содержимое карманов френча, Сосновский успел заглянуть в его документы. Они устраивали его как нельзя лучше. Продержаться с ними пару недель можно было вполне. У майора был отпуск сроком на тридцать дней после излечения в госпитале. А то, что хозяйка или соседи обнаружат в квартире труп, – это не страшно. Этот майор был похож на Сосновского. Хозяйка вполне сослепу может заявить, что этот человек снимал у нее квартиру.
На следующее утро Сосновский с документами майора Вальдемара Зигеля в почищенной и старательно отглаженной форме начал поиск своей невесты Ханны Мельстах, которая была медиком и могла работать