#Потерянные поколения. Ив Престон
обрело свое истинное значение.
Конечно, почувствуй профайлер мое состояние, не случилось бы ничего непоправимого. Меня бы забрали помощники Справедливости и отвели в полицейское отделение Корпуса для разбирательства. На допросе профайлер бы выяснил, что я, конечно же, не имею никакого отношения к предателям-малодушным, ничего не замышляю против Совета, а всего лишь расстроена из-за письма.
Микелина слегка толкает меня локтем в бок, и я вздрагиваю от неожиданности.
– Извини, задумалась, – честно признаюсь ей.
Она толкает меня снова, улыбаясь.
– Ты все прослушала. Я говорила о том, что никто в Совете не обратит внимания на твои письма, пока кто-нибудь не пострадает.
– Я тоже думала об этом, – вздыхаю я. – Кажется, только несчастный случай заставит их задуматься… – И умолкаю. Пугающая мысль приходит мне в голову. – Подожди, Мика, ты же не предлагаешь…
Та даже поперхнулась от возмущения.
– Совсем спятила? Твои силенты… Да я переживаю за каждого из них!
Это правда – она заботится о моих силентах, залечивая даже безобидные царапины. Микелина уже спасла несколько жизней.
Но сейчас, помимо возмущения, я вижу в ее глазах нечто большее. После силентов, в чьи лица нужно всматриваться, чтобы уловить едва различимые проявления эмоций, обычные, здоровые люди кажутся мне слишком громкими. Их лица для меня как открытые книги, и я могу читать их. И мне не нужно быть профайлером, чтобы понять, что Микелина боится – я вижу этот страх на ее лице, вижу, как она боится, что однажды ей придется спасать Гаспара, своего старшего брата.
– Так что ты хочешь предложить? – интересуюсь я.
Мика хитро улыбается в ответ. Она напоминает мне о силенте, которого перевели в мою группу пару месяцев назад: оказывается, он приходится родственником Советнику по вопросам Справедливости. Улыбка Мики становится шире, когда она предлагает мне в следующем письме тонко намекнуть на то, что этот силент слишком неосторожен и может пораниться – ведь у меня такая большая группа, а глаз на затылке, чтобы уследить за всеми, нет.
– Или же напиши сразу Советнику по вопросам Справедливости, что беспокоишься о его родственнике, и он сам все сделает за тебя, – заключает Мика. И добавляет: – Хорошо я придумала?
Я улыбаюсь. «Так и сделаю», – хочу сказать Микелине, но тут громкий звук сирены заставляет меня вздрогнуть всем телом. Все, кто находится в столовой, начинают спешно подниматься из-за столов. Один гудок предупреждает о временном отключении электричества на уровне. Я бросаю взгляд в сторону Дины, которая уже выводит силентов. Замечаю, что Гаспар смотрит в нашу сторону. Киваю ему, и он уходит вместе с группой. Звук сирены повторяется, затем раздается еще раз. Мы с Микой переглядываемся.
Три гудка. Это значит, что через полчаса всем жителям Свободного Арголиса следует собраться в западном атриуме, в Просвете.
Три гудка обозначают публичную казнь.
Выход к Просвету находится недалеко