Мужчины бесятся (сборник). Ирина Крицкая
мою уверенность в себе, он мне сказал, что я прирожденный лидер…
Макс кивал одобрительно, достал бумажник, выложил деньги по счету. Мне захотелось швырнуть стаканом, очень сильно захотелось грохнуть что-нибудь об пол.
Но я не грохнула, подошел испанец и все забрал на поднос. Улыбнулся, когда увидел чаевые.
6. Мама
Мальчики жили в одном номере с мамой. Представляю, какое это счастье. Две кровати были сдвинуты рядом, третья, мамина, стояла тут же за стенкой. Номера были тесные благодаря Алениной гениальной экономии. Но путешествие было не свадебным, парни жили вместе три года, они и были похожи на семейную пару на излете страстей.
Каждое утро Макс на полчасика занимал ванну. Мама полеживала в пижаме и улыбалась своим мыслям: «Как девочка. И маечку всегда новую надевает. Второй раз ни за что не выйдет. Полный чемодан тряпок с собой привез».
Но девочка не девочка, а платил за все Максим. Брутальный Сашуля только начинал свою карьеру в новом ресторане.
В первый день Макс немного сгорел. Всем советовал, какой кремок на сисечки намазать, а сам сгорел. У него поднялась температура, он лежал в постели, и Сашулина мама лечила ему плечи пантенолом.
«У меня золотая свекровь», – Макс это искренне говорил, без кокетства. Со своей собственной мамой ему было сложнее. Они находились в состоянии постоянных напряженных переговоров, хотя давно уже был прожит первый скандал, самый кровавый.
«Мама, я – гей», – эту веселенькую новость Макс сообщил родимой мамочке на Восьмое марта. Нет, нет, не специально. Макс не хотел, он просто приехал поздравить, как хороший сын, с цветами, с конфетами…
Дверь открыл отец. В руках у него была телефонная трубка. Он поздоровался с Максом и сразу вернулся к своему разговору.
– Танюш? Танюш, ты меня слышишь? Зая, приезжай! Да, как обычно. Ночь любви! Я тебе гарантирую. Молодец… умничка… помнишь…
– Опять девчонки? – Макс прошел в гостиную со своим букетом.
– Тихо, тихо! – Отец прижал палец к губам и кивнул на дверь в спальню своей жены.
Макс знал, на другом конце провода идут гудки, там нет и никогда не было ни Катюшки, ни Танюшки. Отец играл – на пятый день запоя у него начинались тихие игры, на пятнадцатый его отвозили в клинику.
Мама была уставшей. Макс заметил – выглядит плохо, потемнела, осунулась, мерзнет. Мама всегда замерзает, кутается в мягкий халат, пытается уснуть и не может. На цветы и конфеты она кивнула равнодушно, приятные мелочи ее не волновали. «Ой, ну зачем…». Она всегда так говорила:
– Ой, ну зачем…
– Мама… Ну я же твой сын…
Макс открыл ей конфеты, самые лучшие, самые дорогие он для мамочки выбрал.
– Я по тебе соскучился. Пришел с тобой поговорить. Мне же интересно, как ты живешь…
– Как я живу! – Она кивнула на дверь. – Как я живу…
В гостиной продолжались телефонные игры. «Танюшка! Как дела? Неужто замуж вышла? И кто счастливец?»
Макс наклонился, обнял свою маму,