Отчаянная педагогика: организация работы с подростками. Виталий Еремин
А очень просто – своими силами. Бред! Сами ребята с этим не справятся. Тут требуется тонкое руководство взрослого.
Положение осложнялось тем, что сам я ехать в лагерь не мог. Точнее, мог, но для этого нужно было на месяц бросить оснащение «Гринабеля» материальной базой. Значит, операцией должен был руководить кто-то другой.
Как и следовало ожидать, в горкоме комсомола отнеслись к идее скептически и посоветовали держать фантазии при себе. Я сказал, что пойду к секретарю обкома Литвиненко.
– Сергей, конечно, может тебя поддержать, – сказали мне. – Но учти, если что-нибудь случится, ты подставишь его.
Сергей Литвиненко спросил:
– Ты сам-то уверен в ребятах? Вдруг кто-нибудь из них проболтается? Вас же «трудные» на смех подымут. Там, где планируешь плюс, будет минус.
Я сказал, что ребята сохранят операцию в секрете. А чтобы не было утечки со стороны взрослых, желательно, чтобы о ней знал только комиссар лагеря.
– Ладно, давай рискнем, где наша не пропадала, – согласился Сергей.
Надо сказать, к этому времени операция уже была обсуждена в «Гринабеле», и я получил полную поддержку. Единственное, что вызвало спор: брать или не брать наших ненадежных? Решили все-таки: брать! И даже ничего от них не скрывать. Включить в выполнение операции на равных со всеми. Все понимали, конечно, что это – риск. Но если во всем не доверять ненадежным, как сделать из них надежных?
Осталось найти взрослого руководителя операции. Горком хотел обратиться в гороно. Я запротестовал: только не педагога! Мне сказали: тогда иди в комитет комсомола тракторного завода. Пошел. Там порекомендовали молодого фрезеровщика Толю Мураховского. Обаятельный, веселый, умный парень. Идея операции ему понравилась. Начали обсуждать в деталях. Вижу, загорелся. Ну, что ж, тогда – с богом!
А тебе не кажется, что ты должен был бросить все другие дела и руководить операцией сам?
Помню, перед отъездом ребят в лагерь мы еще раз говорили с Мураховским. Он спросил меня:
– Ты мне завидуешь?
Да, я ему завидовал. Это у меня было на лице написано. И тогда Мураховский задал тот же вопрос:
– Чего же тогда сам не едешь?
Я действительно не мог оставить другие дела. Нужно было оплачивать счета и завозить инвентарь. Искать тренеров и инструкторов. Готовиться к ремонту штаб-квартиры. Нельзя было вернуться в город к тому, что было. В создании организации требовалось соблюдать определенный темп.
И я даже мысли не допускал, что ребята не справятся. Думал, что отчасти даже хорошо, что сам не еду. Если у Толи Мураховского получится, значит, эта операция может стать обычным педагогическим приемом в работе с «трудными» подростками в летних лагерях. Подбираешь в школах толковых девятиклассников, объясняешь, что от них требуется, ставишь во главе операции толкового парня – и «трудные» у тебя в руках. Короче, я верил в Мураховского и верил в ребят.
Не очень понятно: твои ребята прикинулись «трудными», так что ли?
Именно так. Они меня со смехом спрашивали:
– Может,