«Золотое ухо» военной разведки. Михаил Болтунов
Летняя июньская ночь коротка, и потому лейтенант спешил. Ему хотелось до рассвета доложить командиру дивизиона, что приказ выполнен и позицию радиопеленгаторного пункта он перенес подальше от границы.
Дело в том, что вчера утром, 21 июня, командиру радиоразведывательного дивизиона майору Котову не понравилось место дислокации пеленгаторного пункта. Тот оказался всего в полутора километрах от границы. Однако этого Бушуев не знал, когда выбирал позицию для размещения своего подразделения. Приглянулась ему полянка в лесу, тут и расположились. А поскольку крупномасштабной карты у него не было, показалось, что лучшего места не найти.
У командира дивизиона после осмотра позиции сложилось иное мнение. Он вручил лейтенанту листочек папиросной бумаги, на которой была напечатана так называемая вводная на учение. В этой вводной указывалось, что противник перешел государственную границу, нанес удар и захватил рубеж. Наши части контратаковали и к 21 июня отбросили противника на государственную границу.
К вводной командир дивизиона добавил единственное: пункт слишком близко выдвинут к границе. Следует перенести позицию в глубь нашей территории и к рассвету 22 июня доложить во Львов, в штаб дивизиона.
Лейтенант Бушуев приказ выполнил и теперь торопил шофера машины-полуторки. Надо было лесной дорогой доехать до местечка Любыча Руда, где находилась ближайшая телефонная станция, заказать междугородний разговор со Львовом и доложить, как положено по форме.
Телефонная станция занимала одно крыло большого рубленого дома. За пультом сидела девушка-телефонистка. Она приняла заказ и устало кивнула: «Ждите». После этого стала вызывать Львов. Однако Львов упорно не хотел отвечать. Она время от времени виновато смотрела на лейтенанта и в недоумении пожимала плечами.
– Алло, Львов! Алло, ответьте Любыча Руде! – взывала телефонистка в микрофон.
Вдруг она замерла, в упор глядя на Бушуева. Глаза ее испуганно расширились, казалось, девушка услышала нечто очень страшное. Телефонистка неожиданно сорвала с головы наушники, бросила их на стол, заплакала, в сердцах крикнув Бушуеву:
– Связи не будет!..
И в то же мгновение лейтенант услышал нарастающий гул самолетов, взрывы, далекие ружейные выстрелы. Он выбежал на крыльцо.
В сторону погранзаставы мимо него пробежал офицер. От погранзаставы промчалась машина, в кузове женщины, дети. «Семьи пограничников», – отметил про себя Бушуев.
Он вскочил в полуторку, крикнул шоферу:
– Сорока, гони на пункт!
Проехав метров двести, машина свернула на проселочную дорогу, к дому лесника. Миновав двор, автомобиль выскочил из ворот.
– Товарищ лейтенант, – вдруг испуганно спросил шофер, – кто это?
Бушуев также увидел впереди, в полсотне метров, каких-то военных. Но каски были не наши, чужие.
– Немцы, – выдохнул лейтенант.
Сорока ударил по тормозам, машина клюнула носом и остановилась. Едва они успели выскочить из кабины, как по ним