Жизнь после смерти 7. Константин Федотов
Так что мы одни из первых, и, возможно, это место станет новым домом.
Пули рвали наступающих на нас тварей на части, отрывая им конечности. Их угрожающий рев и рык начали разбавлять визги от боли и крики гулей, бьющихся в предсмертной агонии. А они все шли и шли на нас. Но свет фар мешал противнику уверенно идти вперед, так как банально слепил их, и они лапами прикрывали себе глаза, что, несомненно, замедляло ход. Но твари все шли и шли, и начали заметно приближаться. Понимая, что, если все продолжается в таком духе, гули уже совсем скоро смогут ворваться в наше кольцо, я отдал Андрею команду на огонь из «Утеса». Мы разделили кольцо на два сектора и короткими очередями по три выстрела открыли огонь.
Все же крупный калибр – это вещь! «Утесы» с глухим басом начали выплевывать свои пули, изрыгая языки пламени из своих стволов. А гули от попадания в них наших подарочков начали выкашиваться целыми пачками. Отстреляв по две ленты, в каждой из которых было по пятьдесят патронов, мы, можно сказать, полностью подавили желание врага наступать на нас. Я даже боюсь представить, сколько тварей мы уничтожили, так как, во-первых, сейчас темно и почти ничего не видно, а во-вторых, от нас во все стороны сейчас расходятся клубы дыма и гари, которая возникает от стрельбы и мешает нормальному обзору.
Гули еще надвигались на нас, но опасными они больше не выглядели, так, группы по десять-двадцать особей пытались прорваться к нам, но шансов у них не было.
Спустя час они и вовсе перестали нападать, выстрелы прекратились, и ночную тишину лишь нарушали стоны и вой раненых гулей, лежащих на поле, что медленно испускали свой дух. Мы выключили свет фар, аккумуляторы все же не вечные, а позиции для наблюдения заняли снайперы, у которых были приборы ночного видения. Не факт, что на этом у нас все закончится и новой волны не будет, но передышкой воспользоваться стоит.
Парни вместо того, чтобы отдыхать и спать, принялись забивать пустые ленты и магазины. А закончив с этим, сразу достали из своих ранцев масленки, щеточки, ветошь и принялись за чистку оружия. Все же от его состояния и исправности зависит как их собственная жизнь, так и жизнь товарищей. Я же присел к Маше, что сейчас сидела на земле рядом с Варварой и Акеллой и выглядела слегка пришибленной.
– Милая, как ты? – спросил я, чмокнув ее в щеку.
– Чего? – выкрикнула она, отчего все сразу заулыбались.
– Как ты говоришь? – прикрикнув ей на ухо, уточнил я.
– Нормально, только когда вы из этих бандур начали стрелять, мы чуть не оглохли! – громко крича, ответила Маша, указывая пальцем на «Утесы».
– Это нормально, скоро все пройдет. – улыбнувшись, ответил я.
– И у тебя так постоянно происходит? – спросила она, указывая на обстановку вокруг нас.
– Ага, только еще в ответ, как правило, стреляют. – ухмыльнувшись, ответил за меня Герасим.
Я всем сказал соблюдать тишину, дабы не проворонить новую волну, если таковая будет, и заняться делом. Сидя рядом с Машей, я чистил свой автомат,