Маленькая книга о Большом взрыве. Тони Ротман
в которых они возникают, изменяются так быстро, что подтвердить или опровергнуть их становится невозможно.
Напротив, физическая теория – это сеть глубоко связанных между собой идей и прогнозов, подкрепленных доказательной базой в виде математических вычислений, наблюдений и экспериментов. Именно ее имеют в виду космологи, когда говорят о теории Большого взрыва. Элементы этой теории изучаются на протяжении уже почти ста лет, и некоторые космологи замечают, что их дисциплина все больше походит на инженерию, а не на фундаментальные исследования. В общем, современной космологии можно верить.
Но ключевое различие между космологией и другими науками никуда не исчезло: для исследований у нас есть лишь одна-единственная наблюдаемая Вселенная. Суть подавляющего большинства наук состоит в проведении эксперимента и его неоднократном повторении. Например, чтобы протестировать вакцину, производитель лекарств раз за разом испытывает ее на большом количестве подопытных, и если полученные им результаты не подтверждаются работой других ученых из других стран, вакцина отвергается как ненадежная. Космологи же (по крайней мере, пока) не имеют возможности проводить эксперименты в других вселенных и, следовательно, не могут с уверенностью говорить о том, как бы выглядела наша с вами Вселенная в тех или иных обстоятельствах.
И хотя космологи не могут объяснить нам всего, они в то же время говорят куда больше, чем ничего. Когда мы сталкиваемся с задачей изучения Вселенной как единого целого (а именно в этот момент мы оказываемся перед лицом главных вопросов), наличие лишь одной Вселенной для исследования оказывается вполне преодолимым препятствием, справиться с которым нам помогают данные и наблюдения, собранные нашими близкими коллегами – астрономами, традиционно занимающимися изучением поведения планет, звезд и галактик при помощи телескопов, расположенных на Земле или околоземной орбите. Конечно, астрономы – все существа совершенно земные, ведь еще ни один космический корабль или телескоп не смог добраться ни до ближайшей звезды, ни уж тем более галактики, а значит, мы по-прежнему не можем проводить эксперименты над астрономическими объектами[2]. Но в основе астрономической науки лежит один важный принцип: фундаментальные законы физики одинаковы во всей Вселенной. Астрофизики – близкие коллеги космологов и астрономов – используют эти законы, чтобы расшифровывать поведение звезд и галактик. Поскольку пока нет возможности отправлять космические зонды в дальние уголки Вселенной, мы (по крайней мере, до тех пор, пока жива наша цивилизация) полагаемся на свет и иные источники информации, сообщающие о том, что там происходит. На самом деле один из величайших триумфов науки состоит именно в том, как много мы смогли узнать о космосе, не сходя с места и опираясь лишь на знание того, что законы природы в известном нам виде действуют повсюду. И все же вопрос, до какой степени законы физики применимы ко всей Вселенной, пока остается открытым.
В
Не так давно был подтвержден феномен, названный астрофизиками эффектом Шапиро (эффектом ОТО). Замедление времени в гравитационном поле Луны было доказано с помощью специальной системы отражения лазерного луча: уголковые отражатели на Луне позволили уточнить ряд физических характеристик системы Земля—Луна. Таким образом, сегодня человечество уже научилось использовать для экспериментальных исследований планетные системы и готовится работать со звездами. –