Рожденная водой. Эбби-Линн Норр
компанию, и отдых ей был необходим. Иногда ей приходилось трудиться сутками – день сменял ночь, а ночь день. Если того требовал служебный долг, мама готова была погружаться в океан сколько угодно, но раз в четыре дня спала по пятнадцать часов. Ни один другой сотрудник не выдержал бы столь странного графика, но звезде команды Саймон позволял делать все, что ей вздумается. В оговоренных пределах, конечно.
Дома все складывалось довольно удачно. В перерывах между поисковыми операциями в офисе было немало и другой работы, включая уход за снаряжением, курсы повышения квалификации, а также исследования и подготовку к предстоящим заданиям. Мама оборудовала в трейлере небольшое рабочее пространство, и Саймон не возражал, чтобы она трудилась удаленно в те дни, когда не требовалось погружаться в океан. Втайне от шефа мама не раз этим пользовалась, чтобы выспаться.
– Похоже, полет вымотал тебе все нервы? – я привстала и прислонилась к изголовью кровати.
– Ничего страшного, – улыбнулась она. – Не волнуйся, солнышко, – она отвела волосы от моего лица. – Проголодалась? Пора собираться на ужин. Сейчас уже четверть седьмого.
Я откинула одеяло.
– Да, только приму душ. Я быстро. Встретимся в гостиной через пятнадцать минут.
Приняв душ и переодевшись, мы спустились на первый этаж. К этому времени мои волосы успели высохнуть, а мамины были все еще мокрыми, поэтому она собрала их в пучок. Тем не менее выглядела она потрясающе. В выборе одежды мама, как правило, доверялась мне, поскольку ее представление о высокой моде ограничивалось голой грудью и чешуйчатым хвостом. Сегодня на нас были темные джинсы, босоножки и летние блузки. Кроме того, я надела кардиган, чтобы не замерзнуть. Мама с такой проблемой никогда не сталкивалась: тело ее легко адаптировалось к любой температуре.
В холле нас ждали Антони, почти все «Синие жилеты» и несколько незнакомцев. Я предположила, что это и есть Новаки. Одни мужчины. Когда мы спускались по лестнице, они мгновенно смолкли и, повернувшись в нашу сторону, принялись пожирать маму глазами.
Впрочем, к моему удивлению, один уставился не на нее, а на меня. Это был Антони. Заметив его пристальный взгляд, я предположила, что частичка маминых генов порой все же дает о себе знать, пусть я и не стала русалкой. Не ускользнуло от меня и то, что все смотрели на нас с восхищением и лишь один взгляд был преисполнен злобы. Эрик всегда недолюбливал маму за то, как сильно она нравилась другим. Он пихнул локтем стоявшего возле него Джеффа. Видимо, это разрушило чары, и мужчины снова принялись болтать о чем-то своем.
– Вам удалось отдохнуть? – спросил Антони, пока мы шли за ним по длинному широкому коридору вдоль череды окон. Лучи вечернего солнца пробивались сквозь деревья, освещая коридор так, что казалось, будто это длинная терраса.
– Чуть-чуть, – ответила мама.
– Спасибо, что спросили, – неуклюже вставила я, пытаясь, как и всегда, сгладить эффект, который производила мамина манера речи.
– Я провожу вас в обеденный зал, – продолжил Антони, –