Танец теней. Мегара Нолхан
ее наизусть и требовал, чтобы родители снова и снова рассказывали ее на ночь.
В стародавние времена разверзлась в земле пропасть чернее и бездоннее самой ночи. Бессчетное множество вихрей вырвалось из нее – и каждый из них обладал жизнью и назывался Душой. Ни с чем не сравнить силу, с которой они разорвали свои подземные оковы, – чудовищный разлом разделил Пылающие горы и долину Ден’Джахаль. Эта разверстая рана навсегда изменила судьбу королевства Венальмор.
И вот однажды после этого несколько странников решили пересечь Пустыню, чтобы добраться до Нель’Йюны. Туда они держали путь каждый год. Было их пятеро: могучий рыжебородый странник с Севера, хрупкий целитель из Сильвийского леса, два торговца из столицы и одинокий юноша – имя его так и осталось никому не ведомо. Но кто бы ни повстречал его на своем пути, описывал странника одинаково. Казалось, ничем не отличался он от остальных, да и старался быть неприметным, только и знал, что кутался в темный плащ. Но веяло от него безмолвной силой, и казалось, что нес он с собой какую-то тайну. Бледен он был, волосы – крыло ворона, вот только цвет глаз никто не мог разобрать. Кто говорил, что их колдовская чернота манила как бездна, иные – что ледяная синева обжигала холодом, но были и те, кто твердил, что они переменчивей серых туч, и пророчили грозы.
Долго все пятеро брели по мертвым пескам. Как-то вечером Северянин пожаловался, что солнце безжалостно жжет его кожу. Все заснули, а утром великана и след простыл. На следующий день целитель пропел колыбельную, тоскуя по родным краям, а двое торговцев разговорились о далеком детстве – и всех поглотила ненасытная Пустыня. Остался только одинокий путник, что не промолвил ни слова. Так он и завершил свой путь – в безмолвии. Когда дорога привела его в Нель’Йюну, остановился он в трактире, заказал ликер Идрисса и поведал свое приключение бумаге. Никто в целом королевстве не смог бы поручиться, что юноша этот и правда скитался по белому свету, кроме исписанных им страниц. Он озаглавил свою рукопись «Пустыня безмолвия», и рассказ его стал легендой, что пересекла Венальмор от края до края. Так эти пески и стали называть впредь.
Быстро народ испугался, и никто с тех пор не осмеливался ни слова промолвить в этом проклятом месте, чтобы не стать добычей жадных дюн. Никому так до сих пор и не ведомо ни отчего Пустыня не терпела человеческой речи, ни отчего она так жестоко карала путников, нарушивших этот запрет.
Алиенора и Аэль решили не идти в обход, а пересечь Разлом по подвесному мосту. Они шли бок о бок, уверенные, что легенда стала реальностью. Может, эта сказка была выдумкой от начала и до конца? Алиенора во всем винила Души, которые так изменили облик королевства, что неуклонно вели его к худшей участи. Аэль же был убежден, что одинокий странник был Охотником, который убил всех своих спутников и захватил их Души.
Они шли рядом с лошадьми на протяжении нескольких часов, которые показались им бесконечностью. Им не хотелось нагружать животных, которые и так везли поклажу и запас воды. Ветер и солнце словно раскаленным резцом высекли открывавшийся им пейзаж. Высокие дюны, казалось, ползли как коварные змеи,