Заступница. Владарг Дельсат
человек.
Я делаю шаг к ошарашенно смотрящей на меня Вере и обнимаю её, ожидая, впрочем, что она оттолкнёт, чего не происходит. Она замирает в моих руках, сразу же начав плакать. А Вячеслав Игоревич кивает, глядя на эту сцену.
– Лера имеет право на месть, – негромко произносит он. – Вера её чуть не до смерти забила. Поэтому Лера могла бы плюнуть в глаза своей мучительнице, но вместо этого заступилась за неё. А вы… Вы провалили этот экзамен.
– Это было не по-настоящему? – удивляется кто-то из девчонок, только что удовлетворённо смотревших на Веру.
– Почему не по-настоящему? – переспрашивает Вячеслав Игоревич. – Всё по-настоящему. У Веры был только один шанс – если бы кто-то за неё заступился. Но из вас всех это рискнула сделать только самая забитая девочка, которую вы ненавидите… Спасибо тебе, Лера, – он обозначает поклон в мою сторону. – Спасибо за то, что осталась человеком.
Я понимаю, что Веру ждут не самые простые дни, потому что в иерархии она скатилась на самое дно, но жить она будет. Она не будет замерзать совсем одна в белом ледяном гробу. А меня берёт на руки Стас, благодаря за то, что я сделала. Его «спасибо» звучит совсем тихо, да и слышу его только я, но оно для меня очень, получается, важное.
***
Веру поселяют одну, назначают ей самую тяжелую работу, но она рада этому. Она сама сказала, когда приходила благодарить за то, что я заступилась, и прощения просить. Я её простила, потому что она не виновата же в том, что не было тепла… Какой-то я странной становлюсь, на самом деле. Мысли появляются взрослые, может быть, это потому, что у меня есть Стас?
Я не знаю… Осознаю, что парней очень боюсь, как и… того самого, но вот Стас совсем не страшный почему-то. И он выполнил своё обещание – меня больше не наказывают, совсем. Правда, и от работ пока ото всех освободили, чтобы дать восстановиться. На самом деле – чтобы девчонки не забили, они найдут как, потому что Веру все боятся, она очень страшная оказалась. Наверное, им бы лучше было, если бы её выкинули, но я просто так не могу…
На исходе месяца до меня внезапно доходит – месячных нет. Может быть, это потому, что меня сильно били? Могла ли Вера что-то во мне ремнем сломать? Я не знаю ответа на этот вопрос, спросить некого, поэтому я решаю просто подождать. Или месячные начнутся, или нет, и тогда уже буду думать. Но переживаю я всё равно, потому что страшно очень. Если Вера во мне что-то сломала, тогда проблема может быть не только в этом…
Ответ приходит в начале второго месяца – меня начинает подташнивать. Сначала несильно, но потом воротит от чего угодно. Я начинаю острее чувствовать запахи, каша за обедом кажется склизкой, внезапно может захотеться чего-то необычного, чего в бункере точно нет. Усталость постоянная, слабость временами, особенно после рвоты, и голова болит часто.
Неделю я пытаюсь бороться с собой, но потом до меня доходит, что это означает. Прямо утром и доходит, отчего я реву. Если бы это был Стас, я бы порадовалась, но причина