Звёзды внутри тебя. Натанариэль Лиат
что тут думать?! – горячо возразил Сэл. – Ты же видишь: всё, что нам говорили про здешних детишек, – правда! Она не поверит, пока не увидит!
– Она станет не только зрячей, но ещё и видимой. Это может быть слишком опасно.
– Ой, – отмахнулся Сэл, – перестань! Мы же будем с ней. Кто вообще посмеет плохо подумать в её сторону, пока мы рядом?!
И не успела Лу попросить объяснений, как он резко щёлкнул пальцами у неё над ухом, а когда она вздрогнула и уставилась на него, легонько дунул ей прямо в лицо.
Глаза вдруг начало жечь, как от дыма костра в походе. Лу часто заморгала, потёрла их ладонями, сморгнула выступившие слёзы, и…
Мир изменился.
Они всё ещё сидели в том же самом приятном ресторанчике, но он стал другим. Нет, он как будто всегда был другим, просто Лу разглядела это только сейчас. С ветвей растения в кадке теперь свисали тяжёлые цветы, до жути похожие на улыбающиеся человеческие головы. Та парочка под деревцем всё ещё трогательно обнималась – вот только девушка обвивала плечи возлюбленного невероятно длинной змеиной шеей. Дети устали сидеть за сдвинутыми столами в конце зала и теперь, хохоча, бегали наперегонки между стульями, цокая копытцами мохнатых козлиных ножек. Их родители спокойно попивали вино, как будто всё это было для них совершенно привычным делом.
Некоторые посетители остались прежними – обычными с виду людьми. Они как ни в чём не бывало уплетали свою еду и, похоже, не замечали ничего странного.
Лу рывком обернулась к Сэлу – но словно забыла разом все слова на свете, встретившись взглядом с его ярко-жёлтыми, совершенно невероятными глазами.
– Круто, да? – спросил он. – Не благодари. Пока не станешь зрячим, этот ваш мир – такая скукотища. Кстати, смотри. – И он с гордостью предъявил ей обе свои руки. Только теперь их до локтя покрывала самая настоящая чешуя. Каждая чешуйка была как крылышко стрекозы или феи – невероятно тонкая, полупрозрачная, словно витражное стекло, и безумно красивая. Изумрудные пластинки были пронизаны огненно-алыми прожилками, такая же пламенная кайма опоясывала острые края. Лу вдруг вспомнились листья колеуса в горшках у мамы на кухне. Наверное, они могли бы выглядеть так, если бы выросли в сказке.
На мгновение она решила, что ей что-то подсыпали в еду, но потом вспомнила, что ещё не успела ничего съесть или выпить.
– Так это… это в-всё взаправду? – выдохнула Лу.
– Ну да. Прежнего Бога ради, а что мы уже час тебе втолковываем?! – обрадовался Сэл.
Лу посмотрела на Эмери: его руки остались прежними – аккуратными и белыми. Так в книжках обычно описывают руки дворян, которым ничего не приходится делать самим.
– На самом деле мы можем оставлять в себе столько от дракона, сколько захотим, – пояснил Сэл, заметив её взгляд. – Кое-кто предпочитает выглядеть или ящером, или человеком: мол, нечего баловаться всякими промежуточными вариантами. Ну не знаю, мне лично нравятся лапы. – Он растопырил пальцы на манер модницы, любующейся маникюром, глядя, как огни гирлянд играют на внушительных когтях.
Что-то