Война на три буквы. Екатерина Сергацкова

      Понять жителей города можно, всмотревшись в его архитектуру. Донецк – город просторный, нагой, неуютный. Исторически ценных домов не видно за новыми высотками, а пространственной перспективы – за непродуманными линиями улиц. Публичных мест, в которых мог бы выстраиваться диалог между горожанами и внешней средой, нет. Удивительно замечать, насколько сильно это влияет на местных жителей: они боятся разговаривать с незнакомцами и раздражаются на просьбы, они не привыкли делиться мнением и вступать в дискуссию.

      Малый бизнес здесь почти не развивается. Чтобы найти более-менее сносный продуктовый магазин, нужно пройти два-три квартала даже в центре города. Ахметов не любит малый бизнес, у него работает поговорка «чужие здесь не ходят».

      Большинства распространенных международных и украинских сетей супермаркетов и кафе здесь нет.

      Ахметова на Донбассе воспринимают как хозяина. Его боятся и уважают, он здесь – такой локальный Путин, каждое слово которого воспринимается как руководство к действию. В связке с Ринатом уважают и Семью. Может, поэтому дончане так остро отреагировали на свержение Януковича: с ним поступили «не по-пацански».

      В зале переговоров на одиннадцатом этаже облгосадминистрации проходит очередное заседание. Денис Пушилин объявляет о создании «донецкой народной армии» и о том, что «республика переедет» в другое здание, чтобы «нормальные» чиновники могли продолжить работу в администрации. Кажется, история с сепаратизмом подходит к концу.

      У этих ребят – кинологов, демонтажников, коммерсантов – не хватит ресурсов, чтобы осуществить «крымский план». Да и нет у них задачи и желания осуществить этот план: они просто устали быть пеплом угольной истории, им хочется почувствовать себя хоть кем-то весомым.