Лесная прогулка во тьму. Даулет Шалабаевич Баланбаев
в этом и что-то крутое. Экстрим и некий животный кайф…
Мы продолжали идти. Чертов густой лес мог вызвать панику, но только не у моего отца, стальной характер которого, а может и стальные мужские органы были тому причиной. Глядя на него, я успокаивался.
Ветер усилился и, казалось, что вот – вот на нас выпрыгнет стая волков. Я отчаянно продолжал нести ружье. Никакого намека на привал. Оставалось упрямо идти и ждать. Нервы были на пределе. Я готов был выстрелить в любой момент.
Послышалось движение в кустах. Никто не высовывался. Что-то копошилось, будто не могло выбраться из кустов. Я посмотрел на отца, и тот утвердительно кивнул. Я прицелился как мог и выстрелил. Приклад ударил мне в лицо. Батя, конечно, предупреждал меня об отдаче, но я не сумел справиться. Было очень больно, я отшатнулся и не сразу пришел в себя. Мне показалось, что я промазал, но движение в кустах прекратилось, и раздался стон. Мучительный стон. Как вы уже догадались, это был человек. Странно, но отцу не пришло в голову, что в кустах могло быть не животное, – Саят прервался. Канат все это время усердно и яростно копал. Пот стекал с его лица, да так что, если был он подставил голову к ведру и набралось бы не меньше литра. В этот самый момент Канат наткнулся лопатой на нечто твердое.
– Вошли во вкус, и нашли клад, Канат Кенесбекович! Ура! Я в своем рассказе почти подошел к тому месту, связанному с этим сокровищем. А вы копайте, копайте. Посмотрим, сколько там золота. Охота за сокровищами – тоже охота! – воскликнул Саят. Канат лишь пожал плечами в недоумении.
– На чем это я.… А! Батя пробирался сквозь кусты. Я стоял неподвижно. Не то, что бы у меня был шок, но возможно и он, так что я замер, а ружье уронил, даже и не заметил. Несколько мгновений я думал, что все обман. Нет там никакого человека. Но нет. Отец медленно вытащил из кустов тело умирающего мужчины. Он стонал и хрипел, рукой зажимая рану. Я попал ему в грудь. Его камуфляжная кофта быстро пропитывалась кровью. На вопрос отца кто с ним, он ответить не мог, а просто продолжал стонать. Отец был в шоке, и упрекал умирающего: «Какого хрена ты делал здесь?!». Помогать мужичку он не собирался. Лицо бати стало бледным, он снял фуражку и уселся прямо возле этого мужика, пришептывая что-то. Мне удалось разобрать пару слов: он молился и спрашивал себя, что же делать.
Мужик тяжело дышал. Я никогда не видел, чтобы кто-то так тяжело дышал. Причем так хрипло, как какой-нибудь старик-курильщик со стажем в пятьдесят лет. А я в то время плакал, но не рыдал. Издавал звуки, обычные такие, какие издают все, кто плачет. Но не рыдал. Картина поистине ужасающая. Будто весь мир уместился в этом проклятом лесу.
– Я полагаю это он? – Канат Кенесбекович указывал на череп, который только – что откапал.
Саят, увлеченный своим рассказом, только сейчас посмотрел на то, что обнаружил его бывший начальник.
– Нет. На этой стороне леса покоятся только бандиты и насильники. Вы не могли бы засыпать этот череп?
Лицо Каната побледнело, и он присел