Последний филантроп. Надежда Коваль
но внушительный тон:
– Прежде всего вам следует пойти на перекрёсток четырёх дорог. Там постелить на землю старую простынь. Лечь на неё в форме креста: ноги вместе, руки в стороны, голова на север и, закрыв глаза, словами, идущими от сердца, попросить избавить вас от всего того, что мешает в жизни. После этого нужно встать, взять простыню и бросить её правой рукой в огонь со словами: «Да сгорят в огне все мои беды и неудачи. Откуда пришли пусть туда и вернутся!».
Всё должно прогореть до конца. Золу от костра закопайте в землю, затем омойте лицо в реке, приговаривая: «Матушка вода, течёшь, протекаешь, серый камень омываешь, смой же с меня, с раба Божьего, всякие беды и напасти, унеси мою беду по жёлтому песку отныне и довеку. Аминь.»…
– Ну что, записали? – участливо спросила она и перегнулась через стол, чтобы рассмотреть мою писанину.
– Всё, как вы сказали.
– Да, пока не забыла: в том месте, где говорится про раба Божьего, вы должны вставить своё имя. Понятно?
– Понятно. Яснее и быть не может, – утвердительно ответил я.
Завершив сеанс, привлекательная колдунья поднялась со стула, поправила узкую юбку, повертев её на туда-сюда на бёдрах, и повела меня к выходу. В прихожей, под связкой нежно зазвучавших керамических колокольчиков, я робко спросил, не желает ли она однажды выпить со мной чашечку кофе. Волшебница-колдунья-чародейка явно осталась польщённой предложением, но всё же отрицательно покачала головой, сославшись на огромное количество неотложных дел. Сначала мне, по привычке, захотелось почувствовать себя обиженным на очередную неудачу, но потом я заставил себя улыбнуться и учтиво попрощался. Гордо спустился с высокого каменного крыльца и зашагал к машине. Выкрутив руль до упора, я медленно разворачивался по направлению к шоссе, отъезжая от дома с мезонином. Пока я завершал манёвры, колдунья мило, словно модель с обложки журналa «Vogue», улыбалась, грациозно махая мне вслед рукой. «Эффектный приём показать свои слишком белые и неестественно ровные зубы, – размышлял я в сердцах. – Они, без сомнения, сделаны из фарфора, если такие, как я, горемыки (а может быть, идиоты?) отдают огромные деньги за советы сомнительного свойства».
И разве я был не прав? Посудите сами: ну где же мне, живущему в огромном мегаполисе, найти перекрёсток, на котором можно растянуться в форме креста?! А потом, каким образом я должен развести там костёр и бросить в него старую простынь? А река, в которой нужно омыть лицо? В ту, что протекает по нашему городу, даже палец страшно опустить – такая в ней грязная и мутная вода. Одним словом, как ни прискорбно признать, деньги были выброшены на ветер. «И всё-таки хорошо, что по подобным адресам захаживают фининспекторы. Может быть однажды им придёт в голову устроить там надлежащую проверку», – не без злорадства думал я.
После бесполезного визита к «колдунье» я отправился к моему старинному другу, с которым когда-то давно