Забытое имя. Макс Блэквуд
сухо ответила Анна.
– Что-то серьезное?
– Убийство, – сказала Анна, не вдаваясь в подробности.
– Понятно, – Игорь помолчал немного. – Я звоню, чтобы напомнить о нашем ужине. Завтра вечером. Ты помнишь?
– Помню, – ответила Анна. – Но не уверена, что смогу.
– Анна, ну пожалуйста. Я уже все запланировал.
– Игорь, ты же знаешь, какая у меня работа. Я не могу обещать.
– Я понимаю, – вздохнул Игорь. – Но я очень хочу тебя видеть.
– Я тоже, – ответила Анна. – Но сейчас я не могу об этом думать.
– Хорошо, – сказал Игорь. – Тогда я просто буду надеяться.
– Спасибо, – ответила Анна. – Я перезвоню.
Она отключила телефон и снова убрала его в карман. Ей не хотелось сейчас думать о личной жизни. Ей нужно было сосредоточиться на деле. Но звонок Игоря напомнил ей о том, что у нее есть жизнь за пределами работы. И что она рискует ее потерять, если позволит этому делу поглотить ее целиком.
Она снова посмотрела на тело жертвы. На ее лице отразился отблеск холодного, беспощадного света. Она знала, что это будет долгая и трудная ночь. Но она была готова к ней. Она была профайлером. И она знала, как залезть в голову убийцы. Даже если это означало заглянуть в самые темные уголки своей собственной души.
Эхо прошлого
Анна сидела в своем кабинете, погруженная в горы бумаг. Тусклый свет настольной лампы едва выхватывал из темноты лицо, измученное бессонницей и постоянным стрессом. Кабинет был небольшим, заставленным книгами и папками с делами, прошлыми и настоящими. На стенах висели фотографии с мест преступлений, ставшие своеобразными трофеями в ее нелегкой борьбе с тьмой.
Она перечитывала отчеты экспертов, протоколы допросов, распечатки из интернета – все, что касалось дела “Художника”. Чем больше она узнавала об убийце, тем больше ее охватывало чувство тревоги. Он был умным, расчетливым и невероятно опасным. Он играл с полицией, оставляя намеки и послания, словно наслаждаясь своей властью над ситуацией.
Перед ней лежала фотография символа, вырезанного на животе жертвы – перевернутой лилии. Дмитрий нашел несколько упоминаний об этом символе в книгах по оккультизму. Он мог означать как жертвоприношение, так и бунт против традиционных ценностей, отрицание божественного начала.
Анна закрыла глаза, пытаясь визуализировать образ убийцы. Она представляла себе человека, одержимого идеей совершенства, человека, считающего себя вправе судить и наказывать других. Человека, чье сознание искажено болезненными фантазиями и извращенными представлениями о прекрасном.
Внезапно ее размышления были прерваны громким стуком в дверь.
– Войдите, – устало произнесла Анна.
В кабинет вошел Дмитрий. Он выглядел взволнованным.
– Анна Петровна, – обратился он к ней, – я думаю, у нас есть кое-что.
– Что именно? – спросила Анна, откладывая бумаги в сторону.
– Я просмотрел архивы художественных школ города и нашел