Как подчинить мужа. Исповедь моей жизни. Рихард фон Крафт-Эбинг
позволят, будет простой формальностью. Эта мысль привела его в восторг; доверие, которое я ему оказывала, восхищало его. Если бы даже сам папа лично благословил наш союз, он не был бы в его глазах настолько свят, как освященный моим доверием к нему.
Наша свадьба была очень скромная, но радостная. В назначенный день я застала его во фраке и белом галстуке; на мне было мое обычное черное шелковое платье. Вместо свадебного подарка я получила от него капот на меху, который должна была тотчас же надеть.
Мы обменялись обручальными кольцами, взялись за руки и, глядя друг другу пристально в глаза, дали взаимное обещание всю жизнь быть верными друг другу. Так свершился наш брачный обряд.
В скором времени после нашего «брака» в «Revue tics deux Mondes» появилась повесть Захер-Мазоха. От радости он почти потерял голову. До этого времени я даже не знала названия этого известного журнала. Леопольд объяснил мне все его значение и сказал, что самое затаенное желание каждого французского писателя быть напечатанным в нем; а то, что во Франции стали следить за его произведениями и переводить их, было для него высшим удовлетворением писательского самолюбия.
Повесть была переведена некоей Терезой Бентзон. Нам показалось странным, что никто из Парижа не сообщил об этом Захер-Мазоху и не просил его разрешения.
Но, в конце концов, это было не так важно; главное – быть напечатанным во Франции, что обеспечивало всемирную известность; кроме того, это, конечно, произведет должное впечатление в Германии, отчего неизбежно поднимутся его репутация и гонорар.
Наступило Рождество. Леопольд устроил для меня елку, под которой я нашла богатые подарки, между прочим, конечно, и меха.
Сколько мрачных лет прошло между этой елкой и последней, которую зажигали для меня! Я была так тронута, так счастлива и вместе с тем так грустна, что едва могла сдержать свои слезы. Сколько доброты выказал мне Леопольд и как он был рад при виде моего удовольствия!
Я забеременела. Мысль иметь ребенка наполняла меня невыразимой радостью. Раньше, когда я мечтала о любви и браке, все мои стремления и желания сосредоточивались на мысли о ребенке.
Моя связь с Леопольдом несколько изменилась. До сих пор у меня к нему было чисто духовное чувство, а физическое отношение было с моей стороны жертвой, которую я принесла с радостью. От этого, несмотря на наши близкие отношения, он, в сущности, оставался чуждым мне – и это меня тревожило и нарушало мое счастье, потому что мне казалось это несправедливостью и недостатком благодарности с моей стороны.
Теперь было совершенно иначе. Я чувствовала, что мы составляем с ним одно целое, – чувство, которое мы испытываем к самым дорогим и близким людям.
Он сам радовался при мысли быть отцом и умолял меня поселиться вместе, так как, по его словам, у него была потребность видеть меня постоянно возле себя, чтобы иметь возможность постоянно говорить, как он счастлив и как любит меня.
Благодаря непредвиденным обстоятельствам мы